Хотелось, чтобы Ника открыла свои восхитительные глаза цвета грозового неба, часто метающие молнии.

…девятнадцать, двадцать, двадцать один…

Возникла потребность в ее громком низком голосе, от которого порой звенело в ушах. А потом услышать раскатистый смех.

…двадцать два, двадцать три, двадцать четыре…

Изначально любовь к Веронике появилась в его сердце, словно семечко сорняка, что после обратилось диким, невероятной красоты цветком, заполонившим не только его душу, но и проросшим глубоко в мысли. Любить ее означало дышать.