Почему его нет на таком важном молении?
– Ты действительно хочешь это знать? – удивился верховный крепости.
– Он верховный техножрец моего корабля. Разве его присутствие на таком молении не обязательно? – продолжал упираться Альказ.
– Он попросил разрешения на долгий отдых, – нехотя ответил техножрец. – Последний перелет дался ему очень тяжело.
Его кожа почти не воспринимает смягчающий гель. Боюсь, это был его последний поход.
– Сколько он будет спать? – задумчиво спросил Альказ.
– Этого не знает никто. Думаю, ровно столько, сколько нужно для восстановления сил.
– И что будет потом?
– Потом будет назначен новый верховный твоего линкора, и старый техножрец передаст ему все нужные знания.
– И что станет с со старым верховным? – продолжал спрашивать Альказ.
– Его отправят на покой. На Ксену. Но к чему ты задаешь все эти вопросы?
– Я не хочу менять верховного техножреца линкора.
– Что-о?! – взвыл от удивления верховный техножрец крепости. – Ты в своем уме, ксеноброн? Такие вопросы решать не тебе.
– Я знаю. Но еще я знаю мудрость, силу и опыт этого техножреца. Если мне разрешат, я сделаю все, чтобы он не чувствовал себя плохо на корабле, – ответил Альказ, упрямо склонив голову.
– Очень скоро он не сможет передвигаться. Это значит, что он не сможет находиться в рубке во время атаки и не сможет проводить моления для духа машины. Или ты думаешь, что благоволение духа корабля простирается так далеко, что он откажется от жертвы?
– Я так не думаю. Но я также склонен считать, что духу корабля важен не сам процесс принесения жертвы, а его результат. Совершить сам ритуал может любой назначенный вами тех ножрец. Важнее молитва, с которой к духу обращается верховный. А разум моего верховного острее абордажной сабли. А что до перемещений, достаточно сделать носилки и взять на борт десяток рабочих особей. Они и станут его ногами. Любой верховный техножрец – это, прежде всего, мозг. Знания и опыт, которые можно получить, только прожив долгую жизнь.
– Ты действительно хочешь это знать? – удивился верховный крепости.
– Он верховный техножрец моего корабля. Разве его присутствие на таком молении не обязательно? – продолжал упираться Альказ.
– Он попросил разрешения на долгий отдых, – нехотя ответил техножрец. – Последний перелет дался ему очень тяжело.
Его кожа почти не воспринимает смягчающий гель. Боюсь, это был его последний поход.
– Сколько он будет спать? – задумчиво спросил Альказ.
– Этого не знает никто. Думаю, ровно столько, сколько нужно для восстановления сил.
– И что будет потом?
– Потом будет назначен новый верховный твоего линкора, и старый техножрец передаст ему все нужные знания.
– И что станет с со старым верховным? – продолжал спрашивать Альказ.
– Его отправят на покой. На Ксену. Но к чему ты задаешь все эти вопросы?
– Я не хочу менять верховного техножреца линкора.
– Что-о?! – взвыл от удивления верховный техножрец крепости. – Ты в своем уме, ксеноброн? Такие вопросы решать не тебе.
– Я знаю. Но еще я знаю мудрость, силу и опыт этого техножреца. Если мне разрешат, я сделаю все, чтобы он не чувствовал себя плохо на корабле, – ответил Альказ, упрямо склонив голову.
– Очень скоро он не сможет передвигаться. Это значит, что он не сможет находиться в рубке во время атаки и не сможет проводить моления для духа машины. Или ты думаешь, что благоволение духа корабля простирается так далеко, что он откажется от жертвы?
– Я так не думаю. Но я также склонен считать, что духу корабля важен не сам процесс принесения жертвы, а его результат. Совершить сам ритуал может любой назначенный вами тех ножрец. Важнее молитва, с которой к духу обращается верховный. А разум моего верховного острее абордажной сабли. А что до перемещений, достаточно сделать носилки и взять на борт десяток рабочих особей. Они и станут его ногами. Любой верховный техножрец – это, прежде всего, мозг. Знания и опыт, которые можно получить, только прожив долгую жизнь.
