Павел Пестель, которого привезли из Киева сразу закованного и держали тайно, вел себя вызывающе, когда император допрашивал его в библиотеке Эрмитажа.

«Пестель был злодей во всей силе слова, без малейшей тени раскаяния, с зверским выражением и самой дерзкой смелости в запирательстве; я полагаю, что редко найдется подобный изверг».