В возможности взять Константинополь на штык не сомневался никто. Широко известна эскапада Верещагина, ворвавшегося к Николаю Николаевичу и воскликнувшего: «Оборвите телеграфные проволоки, поручите это мне — я их все порву, немыслимо заключать мир иначе, как в Константинополе!»

Однако в этот момент военные соображения начали оттесняться на второй план политическими.