В строю Кривошеин думал: скоро его не станет – его, вмещающего в себе две возможности. Был еще один человек, в котором помещалось два мира, а может, и тысячи миров, – святейший Далай-лама, но он умер. Теперь черед Кривошеина.
Почему же он оказался здесь, почему не там, где они живы, его девочки? Наверно, есть тысячи миров, миллионы, где он вместе с ними … Они спасены, а он погиб, и спасения не будет.