— Беги отсюда. Пока можешь. — Ниям услышал ярость в собственном голосе, ярость за серые кисти Сажерука и за эту сырую нору, за серые лица в маленькой книге, за Мортимера, Мегги, Дориа, Фарида… Он хотел нести смерть людям, которые, подобно Орфею, сеяли боль и страх. Но юноша пока не был одним из них. Просто у него было холодное, разбитое сердце. Ниям глубоко вздохнул, чтобы укротить ярость, пока она не ожесточила его настолько, чтобы сделать равнодушным к необходимости убивать