о стало некогда, потому что услышал я из распахнутого окна рыдания. Пока никто не видит, я по стене забрался на второй этаж, чтобы увидеть, кто там плачет. Окно вело в тронный зал. А в зале народу — видимо-невидимо. Бояре в высоких шапках качают головами, тяжело вздыхают. Князь сидит на троне, вытирает платком глаза. А по залу словно ураган пронёсся или дракон какой заглянул — по стенам трещины, дверь на одной петле. Как раз в эту дверь и зашёл Добрыня.

— Доброго дня тебе, князь Киевский! — сказал он с поклоном. — И вы здравствуйте, люд придворный! — повернулс