Сантиметр за сантиметром, он входил, подрагивая всем телом, неотрывно глядя на меня прекрасными голубыми глазами.
Жжение превращалось в непереносимый нажим. Я поерзала, еще сильнее раздвигая ноги, чтобы вместить в себя его член.
– Черт возьми, да. – Низкие звуки вырывались из его горла. – Раздвинь их. Я войду до конца.
И он выполнил задуманное. Он вошел на всю длину, осторожно вынул и вошел снова. Снова и снова, медленно и ритмично, он учил мое тело принимать его член.
У него не было секса девять лет, и все же он сдерживался, запрещал себе набрасываться на меня, как животное.
Его терпение заводило, ведь я знала, что оно дорогого стоит. Его мышцы напряглись до предела, дыхание было поверхностным и прерывистым. Его сотрясала дрожь.
Клянусь богом, я чувствовала его у себя в матке. Я чувствовала его в своей груди. Я чувствовала его в каждом уголке своего сердца.
А потом я ощутила нечто иное. Что-то изменилось. Мышцы моего лона разжались, обмякли, приняли, и дискомфорт сменился волной удовольствия.
Я обвила его ногами и притянула к себе, принимая глубже.
– Сильнее.
Он посмотрел на меня, задвигал бедрами с новой силой. Это было потрясающе.
Стиснув зубы, с горящими от вожделения глазами, его лицо было сосредоточенным, словно он сфокусировался лишь на моих реакциях, и весь мир для него перестал существовать.
Он порождал во мне непостижимые ощущения. Особенно когда ускорял ритм и терял контроль. Его мускулы напрягались и расслаблялись, а тело становилось воплощением сексуальной чувственности. Он словно был для этого создан. Этот мужчина умел трахаться.
Я трахала его в ответ, сжимая бедра и в промежутке между жадными поцелуями глядя ему в глаза. Наши бедра двигались в едином ритме, влажная кожа соприкасалась, конечности сплелись, а руки ласкали, ощупывали и любили.
Мне это нравилось.
Мне нравилось делать это с ним.
– Погоди, погоди, – прошептал он. – Ты сейчас кончишь. – Он поцеловал мои приподнятые в блаженной улыбке губы. – Но сначала я тебе позволю.
Вот кто прятался за колораткой. Он верил, что был монстром. Возможно, с другими женщинами так оно и было. Но не со мной.
На горизонте замаячил разговор, к которому мы оба не были готовы. Но пока было ясно одно. Он взял меня всю, со всей страстью, кипящей в его теле, он смотрел мне в глаза, целовал меня в губы, держал меня за горло и двигал бедрами. Магнус не просто занимался со мной любовью. Он занимался со мной любовью жестче, чем любой другой мужчина, что у меня когда-нибудь будет.
Прикусив губу, я сосредоточилась на том, как он трется о меня, на длине его члена, что потирал основанием мой клитор, и на его упругой заднице. О боже, его задница была лучшим местом, за которое можно было ухватиться. Все эти напряженные мускулы, ягодицы, как два выступающих валуна – они сводили меня с ума.
И его грязные разговорчики подливали масло в огонь.
– Да, вот так. Прими его. Трахай его, грязная девчонка, – обольстительно мрачным голосом говорил он. – Боже, посмотри на себя.
Я могла лишь представить себе, как я выгляжу.
Жжение превращалось в непереносимый нажим. Я поерзала, еще сильнее раздвигая ноги, чтобы вместить в себя его член.
– Черт возьми, да. – Низкие звуки вырывались из его горла. – Раздвинь их. Я войду до конца.
И он выполнил задуманное. Он вошел на всю длину, осторожно вынул и вошел снова. Снова и снова, медленно и ритмично, он учил мое тело принимать его член.
У него не было секса девять лет, и все же он сдерживался, запрещал себе набрасываться на меня, как животное.
Его терпение заводило, ведь я знала, что оно дорогого стоит. Его мышцы напряглись до предела, дыхание было поверхностным и прерывистым. Его сотрясала дрожь.
Клянусь богом, я чувствовала его у себя в матке. Я чувствовала его в своей груди. Я чувствовала его в каждом уголке своего сердца.
А потом я ощутила нечто иное. Что-то изменилось. Мышцы моего лона разжались, обмякли, приняли, и дискомфорт сменился волной удовольствия.
Я обвила его ногами и притянула к себе, принимая глубже.
– Сильнее.
Он посмотрел на меня, задвигал бедрами с новой силой. Это было потрясающе.
Стиснув зубы, с горящими от вожделения глазами, его лицо было сосредоточенным, словно он сфокусировался лишь на моих реакциях, и весь мир для него перестал существовать.
Он порождал во мне непостижимые ощущения. Особенно когда ускорял ритм и терял контроль. Его мускулы напрягались и расслаблялись, а тело становилось воплощением сексуальной чувственности. Он словно был для этого создан. Этот мужчина умел трахаться.
Я трахала его в ответ, сжимая бедра и в промежутке между жадными поцелуями глядя ему в глаза. Наши бедра двигались в едином ритме, влажная кожа соприкасалась, конечности сплелись, а руки ласкали, ощупывали и любили.
Мне это нравилось.
Мне нравилось делать это с ним.
– Погоди, погоди, – прошептал он. – Ты сейчас кончишь. – Он поцеловал мои приподнятые в блаженной улыбке губы. – Но сначала я тебе позволю.
Вот кто прятался за колораткой. Он верил, что был монстром. Возможно, с другими женщинами так оно и было. Но не со мной.
На горизонте замаячил разговор, к которому мы оба не были готовы. Но пока было ясно одно. Он взял меня всю, со всей страстью, кипящей в его теле, он смотрел мне в глаза, целовал меня в губы, держал меня за горло и двигал бедрами. Магнус не просто занимался со мной любовью. Он занимался со мной любовью жестче, чем любой другой мужчина, что у меня когда-нибудь будет.
Прикусив губу, я сосредоточилась на том, как он трется о меня, на длине его члена, что потирал основанием мой клитор, и на его упругой заднице. О боже, его задница была лучшим местом, за которое можно было ухватиться. Все эти напряженные мускулы, ягодицы, как два выступающих валуна – они сводили меня с ума.
И его грязные разговорчики подливали масло в огонь.
– Да, вот так. Прими его. Трахай его, грязная девчонка, – обольстительно мрачным голосом говорил он. – Боже, посмотри на себя.
Я могла лишь представить себе, как я выгляжу.
