если, как только ты меня по-настоящему увидишь, я тебе не понравлюсь? – дрожащими губами спрашиваю я. Он ведь еще не видел шрам у меня на спине, и лишь мельком заметил оставшиеся на теле следы былых ран.
– Я уже увидел тебя – в тот самый миг, как ты только вошла в мою дверь. Увидел твою душу и влюбился в нее. Ничто в смертной оболочке, в которую она заключена, не заставит меня любить тебя меньше, – произносит он с такой уверенностью, что я немного расслабляюсь и опускаю руки на его бедра. – Доверься мне и моей любви. И я никогда тебя не разочарую.