Добравшись до Гройсмана, Мильман ухватил его за пуговицу и спросил:
— Вы вчера смотрели телепередачу «Мирный животный»?
— Я вас умоляю… — отмахнулся Гройсман.
— Может, вы и «Очевидно невероятно» не смотрели?
— Я уже говорил, что телевизор вообще не смотрю!
— Что такое? У вас нет денег купить телевизор? Так я вам одолжу! Купите — и будете смотреть на Капицу.
— Почему я должен на нее смотреть?
— Не на нее, а на него. Потому что именно он ведет эту передачу.
— И что, интересная передача?
— Я знаю, за науку… Но это не имеет значения! Главное, этот Капица — еврей!
— Капица? — пожал плечами Гройсман. — Не уверен…
Вокруг стали собираться люди.
— Он не уверен! — призывал их в свидетели Мильман. — Как вам это нравится! Все знают, а он не уверен!
— Я слышал, его настоящая фамилия Капельман… — сказал кто-то.
— Нет, Капельдинер… — возразили ему.
Неожиданно к собравшимся присоединился неизвестно откуда появившийся Бронзовицер. Ехидно усмехаясь, сказал:
— Капельдинер — это не фамилия, это профессия! Это кто в театре билеты проверяет.
— Не имеет значения, — отмахнулся Мильман. — Главное, наш человек!
— И кто еще, по-вашему, «наш человек»? — продолжал иронизировать Бронзовицер.
— Много кто! — в запальчивости сообщил Мильман. — Академик Келдыш, например!
— Космонавт Леонов! Писатель Солженицын… — добавляли присоединившиеся.
— Солженицын тоже? — обрадовался Мильман.
— А как же! Он ведь по отчеству — Исаевич!
— Лев Александрович, не слушайте их! — приблизившись вплотную к Гройсману, доверительно сообщил Борис. И, обращаясь ко всем присутствующим, объявил: — Я, между прочим, кое-что изучал и обнаружил интересный факт. Знаете, кто еще был еврей? Композитор Чайковский! По папе…
— С чего вы взяли?! — насторожился Мильман.
— Подумайте сами! — поправив очки, сообщил Бронзовицер. — Отчество у него было Ильич. Но главное, у него была жена по фамилии фон Мекк. Скажете, русская фамилия? Ну-ну… И жил он с нею здесь, неподалеку, в Браилове, типично еврейском местечке…
— Может, тогда и Толстой был еврей? — сказал Гройсман. — Его звали, как меня, Лев.
Мильман уже готов был записать Чайковского и Толстого в евреи, как кто-то произнес:
— Толстой был граф. Граф не мог быть еврей! Я читал…
— А вдруг…
— Вы вчера смотрели телепередачу «Мирный животный»?
— Я вас умоляю… — отмахнулся Гройсман.
— Может, вы и «Очевидно невероятно» не смотрели?
— Я уже говорил, что телевизор вообще не смотрю!
— Что такое? У вас нет денег купить телевизор? Так я вам одолжу! Купите — и будете смотреть на Капицу.
— Почему я должен на нее смотреть?
— Не на нее, а на него. Потому что именно он ведет эту передачу.
— И что, интересная передача?
— Я знаю, за науку… Но это не имеет значения! Главное, этот Капица — еврей!
— Капица? — пожал плечами Гройсман. — Не уверен…
Вокруг стали собираться люди.
— Он не уверен! — призывал их в свидетели Мильман. — Как вам это нравится! Все знают, а он не уверен!
— Я слышал, его настоящая фамилия Капельман… — сказал кто-то.
— Нет, Капельдинер… — возразили ему.
Неожиданно к собравшимся присоединился неизвестно откуда появившийся Бронзовицер. Ехидно усмехаясь, сказал:
— Капельдинер — это не фамилия, это профессия! Это кто в театре билеты проверяет.
— Не имеет значения, — отмахнулся Мильман. — Главное, наш человек!
— И кто еще, по-вашему, «наш человек»? — продолжал иронизировать Бронзовицер.
— Много кто! — в запальчивости сообщил Мильман. — Академик Келдыш, например!
— Космонавт Леонов! Писатель Солженицын… — добавляли присоединившиеся.
— Солженицын тоже? — обрадовался Мильман.
— А как же! Он ведь по отчеству — Исаевич!
— Лев Александрович, не слушайте их! — приблизившись вплотную к Гройсману, доверительно сообщил Борис. И, обращаясь ко всем присутствующим, объявил: — Я, между прочим, кое-что изучал и обнаружил интересный факт. Знаете, кто еще был еврей? Композитор Чайковский! По папе…
— С чего вы взяли?! — насторожился Мильман.
— Подумайте сами! — поправив очки, сообщил Бронзовицер. — Отчество у него было Ильич. Но главное, у него была жена по фамилии фон Мекк. Скажете, русская фамилия? Ну-ну… И жил он с нею здесь, неподалеку, в Браилове, типично еврейском местечке…
— Может, тогда и Толстой был еврей? — сказал Гройсман. — Его звали, как меня, Лев.
Мильман уже готов был записать Чайковского и Толстого в евреи, как кто-то произнес:
— Толстой был граф. Граф не мог быть еврей! Я читал…
— А вдруг…
