— Отвечай! Тебе не удастся отмолчаться. Придется все рассказать!

— А что, я один молчал?.. — вырвалось у Димки. — Вон Шмакова и Попов тоже все знали.

Весь класс в один голос выдохнул:

— Как?! И Шмакова?!

— Ребя… — признался Попов. — Она тоже. Мы вместе с ней под партой сидели.

— И ты молчал? — спросила Миронова у Попова. — Из-за Шмаковой?

— Из-за меня. — Шмакова улыбнулась.

— А другой человек в это время страдал и мучился, — сказал Рыжий.

— А мне было интересно, — ответила Шмакова, — когда же Димочка сознается… А он юлил, вилял! — Она повернулась к Димке: — А мы с Поповым, между прочим, Димочка, никого не предавали.

Лохматый подскочил к Шмаковой и замахнулся:

— Ух, Шмакова!

Попов бросился на Лохматого и схватил его за руку:

— Поосторожней! — И сказал громко, чтобы все слышали: — Ребя! Она добрая!

— Какая она добрая! — Лохматый оттолкнул Попова, но почему-то не стал с ним драться. — Ты вглядись в нее, олух!

— Ну, не добрая я! — зло сказала Шмакова. — На добрых воду возят.

— Она наговаривает на себя, — сказал Попов.

— Не нуждаюсь я в твоей защите, Попов, — сказала Шмакова. — И сидеть я с тобой не хочу. — Она взяла свой портфель. — И вообще, я люблю перемену мест, — почти весело, с вызовом пропела она своим обычным голосом. — Сяду я к бедному Димочке, а то его все бросили. — И она села на Ленкино место.

Попов пошел за нею следом, будто он был привязан к ней невидимой веревочкой: куда она, туда и его веревочка тащила. Он дошел до сомовской парты и остановился. Не знал, что делать дальше. Молча стоял над Шмаковой.

— А я хотел быть сильным, — сказал Лохматый и посмотрел на свой кулак. — Думал, останусь в лесу, как отец. И будут меня все бояться. Все Вальки… И все Петьки… Вот и порядок настанет. — Он ткнул себя в лицо кулаком. — Хорошо бы себе морду набить…