Можно предположить, что именно такие опасения занимали души западных народов. Они не требуют ясного и всестороннего осмысления, возможно, даже не достигают уровня четкого осознания и могут оставаться мрачными предчувствиями угрозы демократическо-либеральной жизненной форме. Тем не менее они вызвали почти крестоносные настроения, с которыми западные народы вели войну и развернули отвратительный воздушный террор против нас и памятников нашей истории [114].