Дженне показалось, что само солнце превратилось в огромный розовый цветок, и лучи-лепестки его пульсируют, беспрестанно видоизменяясь. Голубое небо переливалось невиданными облаками, будто дыхание творца – звездные туманности – сделались ближе и засияли наравне с дневным светилом.
Мы еще встретимся, – пообещал жнец. – Завтра или вчера. Но сегодня, маленький дракончик, ты нужна на дороге живых… – Что значит «вчера»?! – воскликнула Дженна. – Где я нужна? – Следуй прямо на восход, дочь Солнца… – На этот раз голос прозвучал подобно далеким раскатам грома. – Дорога приведет тебя туда, где ты должна быть.
Я умираю? – с внезапным безразличием спросила она. – Я выбрала прямую дорогу и теперь потеряю и коня, и человека? – А ты человек? – повторил ее слова мужчина. – Я не помню, кто я, – сказала чародейка. – Раз тебе открыто все, то ты должен знать, что это не мое тело. – А что для тебя важнее, тело или душа? – услышала она насмешливый вопрос. – Я не знаю… – растерялась девушка. – Тело или душа… Какая из душ? Кто из них я? – Ты та, кем себя считаешь, – голос прозвучал тише. – Не человек и не зверь, не дух и не демон… – Что же это значит? – спросила Дженна. – Я не умру? – Не бойся, девочка, у которой много имен, – улыбнулся голос. – Каждое мгновение что-то погибает и что-то рождается. Ты будешь умирать сотни раз, но никогда не умрешь…
Теплый воздух, поднимающийся от земли, наполнял ночь ароматами спелых злаков, поздних цветов и опьяняющей свободы. Скорость и простор поили сердце радостью, а красота звездного неба кружила голову, затмевая все прочие мысли.
Сайрон провел рукой по ее волосам, заплетенным в тугую косу. Светлые косы с некоторых пор стали ему милее прочих. И зеленые глаза. Но у этой девушки глаза оказались темными, а тело – несколько более плотным и округлым, нежели ему хотелось бы. Хотя, возможно, это было и к лучшему… – Горячо, – отозвалась она на его прикосновение и рассмеялась. Мужчина аккуратно подхватил девушку на руки и, смахнув на землю мокрые платья, усадил ее на камень. Распустив тесемки платья, он прильнул к большим мягким грудям, глубоко вдыхая аромат девичьего желания.
И мягкое прикосновение женской кожи. Ее живое тепло. Ее нежность. Целое море нежности и тепла, по которым так изголодались его душа и тело… От существа к существу энергия передается через прикосновение рук и губ, но сильнее всего – в моменты близости. Этот неравный обмен скорее всего свел бы с ума человека, зацикленного на своей личности – на земной душе. Но избранных, подобных этой девушке, он мог исцелить или раскрыть в них необыкновенные способности.
Днем богиня – жена Зоара, и мы можем видеть ее солнечное око, а ночью она принадлежит Маргу и из его объятий взирает на мир лунным оком. Элему и Куолуму называют сестрами-близнецами, но на деле это одна сила – великодушная Мать, дарующая жизнь и смерть.
– Прости… – прошептал Сайрон. Он опустил голову, спрятав свой звериный лик в ладонях. – Прости, мой маленький дракончик… Я не хотел, чтобы ты плакала. Я не хочу причинять тебе боли, но… Я не могу, не имею права. Мы не можем…
Дженна смотрела на Сайрона, и широко раскрытые глаза ее застыли, точно лед. Страннику было плевать на лес, на людей, на мир… Но между усталостью и безразличием, будто призрак, поднялось новое чувство… Страх? Маг стиснул зубы. Ученица увидела то, что скрывал ее учитель. Она поняла, на что способна была его темная душа – душа, лишенная всего, в том числе и жалости. И теперь она уйдет. Девчонка с самого начала боялась своей силы, она не хотела быть магом. Теперь же ей стали известны основы волшебства. Она научилась использовать огонь вместо мертвой воды. Учитель больше не нужен ей. Дженна уйдет…
Он не мог их остановить… Он не сумел даже удивиться, ибо уже видел эту битву раньше. Законы жизни и смерти были скомканы и перемешаны. Мертвецы восставали из гробниц, выкапывались из песков засыпанных бурей городов, утопленники расковыривали черную грязь иссохших рек и озер… И им не было числа! Мужчина зарычал, и тело его объяло пламя. Огненные цветы у его ног раскрылись лепестками-жалами, и багряно-алые волны хлынули во все стороны. Набирая силу, они росли и разбегались по площади в поисках пищи, жадные и необычайно жаркие.
