бедные люди позволяют своим женам ругаться.
Не думаете ли вы, что я наряжаю вас для вашего удовольствия, для франтовства? Так ошибаетесь. Все это делается для того, чтобы выдать вас замуж, с рук сбыть.
Как я буду молчать, когда на каждом шагу вижу мерзости? Я еще не потерял веру в человека, я думаю, что мои слова произведут на них действие.
Моей слабости вам нечего радоваться. Я не герой, я обыкновенный, слабый человек;
все думал дорогой, с прискорбием думал: за что такое попущение на нас? За гордость… Гордость ослепляет человека, застилает глаза.
Нет, надо решиться на что-нибудь. Я должен или расстаться с ней, или… жить… жить… как люди живут. Об этом надо подумат
Я буду ждать того времени, когда взяточник будет бояться суда общественного больше, чем уголовного.
Всегда, Полина, во все времена были люди, они и теперь есть, которые идут наперекор устаревшим общественным привычкам и условиям
отдалена от всего, по своему благородству, ни в какие хозяйственные дрязги не входила. Юлинька у меня так и делает;
Стеша. Да помилуйте, сил моих не хватает, всю поясницу разломило.
Кукушкина. Как ты смеешь, мерзкая, так разговаривать! Ты за то жалованье получаешь. У меня чистота, у меня порядок, у меня по ниточке ходи.
