Экономические соображения также стояли и за вторым министерским указом, изданным в 1869 году. Он предписывал русским чиновникам в мусульманских областях выдавать паспорта только тем мусульманам-паломникам, которые представят доказательства своей способности оплатить расходы на хадж и оставят залог в 10 рублей для покрытия долгов, каковые могли бы за ними числиться.
Но из переписки о министерском указе 1865 года видно, что имели место и другие соображения. Министерство выпустило его в ответ на сообщения, что многие крымские татары под предлогом хаджа эмигрируют – получают паспорта для поездки в Мекку и переселяются на османскую территорию. Позже русские власти в Таврической губернии (ныне – Крым и окрестности) будут объяснять это переселение бегством мусульман от русской воинской повинности и страхом перед правительственным запретом поездок в Мекку145.
На это решение сильно повлияли санитарные соображения. Первый министерский указ об ограничении хаджа в России вышел в 1865 году, когда масштабная вспышка холеры в Мекке перешла в глобальную эпидемию: толпы расходившихся паломников широко распространили инфекцию142. В течение шести месяцев холера достигла Европы и Нью-Йорка, и в крупных городах по всему миру умерло более 200 тысяч человек143. Это привело в ужас европейские державы и породило страх перед хаджем как перед инфекционной угрозой Европе и ее колониям.
В конце 1860-х годов МВД дважды приказывало губернаторам по всей империи сократить выдачу заграничных паспортов мусульманам, едущим в Мекку. Паспорта, впервые введенные в России в начале XVIII века, приобрели во второй половине XIX века новое значение.
Таким образом, новая стратегическая реальность стимулировала появление нового вектора российского империализма. Отняв в первой половине XIX века Кавказ у османов и персов, Россия установила контроль над регионом, тесно связанным с Меккой через Сирию. В тот же период Россия расширяла свое консульское присутствие в Сирии в рамках соперничества с Британией и Францией в Османской империи.
Российский запрет хаджа на Кавказе продержался недолго, потому что не работал. Вопреки ему мусульмане продолжали уезжать с Кавказа в Мекку, некоторые — при помощи русских чиновников, которых зачастую легко было подкупить.
«Империя» — неоднозначный термин, и здесь я применяю его к географическому пространству, иначе оформленному и более обширному, чем замкнутая территория Российской империи, как она обозначена на картах. Полезным будет позаимствовать некоторые аналитические концепции и термины у географа Дэвида Харви, который различал «абсолютное» и «относительное» пространства. Применяя эту теорию к Российской империи, мы можем сказать, что абсолютное пространство империи заключалось в ее территориальных границах, а относительное — рождалось в ходе миграции и обмена между российскими подданными, российскими местностями и народами всего мира [23]
советская власть не только пыталась разрушить мусульманские социальные структуры и устранить ислам из общественной жизни внутри страны, но и негласно способствовала ему в случае иностранных мусульман, поощряя и поддерживая хадж по теперь уже советским маршрутам и по Аравии. Этот парадокс согласуется с более нюансированными современными представлениями о раннесоветской религиозной политике. Новейшие исследования показали, что советские антирелигиозные кампании не были ни тотальными, ни неразборчивыми. Они проводились селективно, и государственные интересы формировали планы и политику в отношении конкретных религий
