Советский менталитет по странному стечению обстоятельств подготовил выходцев из России для работы на Уолл-стрит в начале XXI в. Советская плановая экономика была запутанной и громоздкой, но кишела лазейками. Все было в дефиците, но все можно было достать, если знать ходы. «У нас эта система работала 70 лет, — рассказывает Константин. — Люди научились проделывать обходные пути. Чем больше людей училось обходить систему, тем больше их училось делать это хорошо. В течение всех 70 лет в Советском Союзе были люди, знавшие, как обойти систему»
Например, предположим, что акции Chipotle Mexican Grill котировались по 100–100,10. Гейтс передал свою заявку на покупку 1000 акций Chipotle по $100,05. Обычно в таких случаях оставалось ждать, пока другой инвестор выйдет на рынок и снизит цену с $100,10 до $100,05. Сейчас Гейтс не стал ждать. Вместо этого несколько секунд спустя отправил на публичную биржу второй приказ на продажу акций Chipotle по $100,01. Дальше следовало ожидать, что его приказ, отправленный в темный пул, должен был быть исполнен по $100,01 за акцию, что официально считалось новой наилучшей рыночной ценой. Таким образом, Гейтс должен был купить у самого себя акции, которые он продал по $100,01. Но этого не произошло. Взамен, не успел Гейтс и глазом моргнуть, как стал участником двух сделок: купил акции Chipotle у кого-то в темном пуле на Уолл-стрит по $100,05 и продал их кому-то другому на публичной бирже по $100,01. В действительности он терял по 4 цента, торгуя с самим собой. Однако он торговал не с самим собой: было очевидно, что некая третья сторона воспользовалась его приказом на продажу, отправленным на публичную биржу, чтобы обратить к своей выгоде его приказ на покупку, отправленный в темный пул.
Однажды мне позвонил трейдер и спросил: “Где я располагаюсь в комнате?” Я переспрашиваю: “В комнате? Что за комната?” Оказалось, парень спрашивал про свой компьютер, действительно стоявший в комнате». Он хотел заплатить за перенос компьютера, с которого производилась отправка приказов на фондовые биржи, как можно ближе к кабелепроводу, выходящему из здания в Натли, — хотел получить небольшое преимущество во времени перед другими компьютерами в том же помещении. Потом Ронану позвонил другой трейдер, мол, он заметил, что его оптоволоконный кабель был на несколько метров длиннее, чем нужно. Вместо того чтобы наматывать его за пределами помещения вместе с остальными кабелями (это позволяло снижать нагрев помещения), трейдер хотел, чтобы его кабель пересекал центр помещения строго по прямой
Объем сделок ниже среднего на IEX выставлял ее статистику в неприглядном свете — как будто биржа кишела высокочастотными трейдерами.
Присяжные на суде над Сергеем Алейниковым в основном имели образование на уровне средней школы, и никто из них никогда не занимался программированием. «Мой компьютер приносили в зал заседаний, — вспоминает Сергей с таким видом, словно не верит своей памяти, — доставали из него жесткий диск и демонстрировали присяжным в качестве доказательства!»
Присяжные на суде над Сергеем Алейниковым в основном имели образование на уровне средней школы, и никто из них никогда не занимался программированием. «Мой компьютер приносили в зал заседаний, — вспоминает Сергей с таким видом, словно не верит своей памяти, — доставали из него жесткий диск и демонстрировали присяжным в качестве доказательства!»
Присяжные на суде над Сергеем Алейниковым в основном имели образование на уровне средней школы, и никто из них никогда не занимался программированием. «Мой компьютер приносили в зал заседаний, — вспоминает Сергей с таким видом, словно не верит своей памяти, — доставали из него жесткий диск и демонстрировали присяжным в качестве доказательства!»
Присяжные на суде над Сергеем Алейниковым в основном имели образование на уровне средней школы, и никто из них никогда не занимался программированием. «Мой компьютер приносили в зал заседаний, — вспоминает Сергей с таким видом, словно не верит своей памяти, — доставали из него жесткий диск и демонстрировали присяжным в качестве доказательства!»
Тогда до Брэда дошло: «Зоран ведет так себя от неуверенности, порожденной тем фактом, что его заслуги получают больше признания в тех случаях, когда возникают неполадки, чем когда их нет». Потом Брэд понял, что эта проблема была присуща не только Зорану, но и всем технарям Уолл-стрит. Рынками теперь управляли технологии, а к технарям до сих пор относились как к инструментам. Никто не брал на себя труд объяснять им особенности бизнеса, а им приходилось приспосабливаться к его запросам и страдать от его провалов, что, возможно, и послужило причиной столь многих бросающихся в глаза сбоев. (Исключение составляли HFT-фирмы — там технари чувствовали себя королями, но ведь у этих фирм не было клиентов.)
Новые игроки на финансовом рынке — его будущие ключевые фигуры, располагавшие возможностями для его трансформации, — были иного сорта: китаец, проучившийся 10 лет в американских университетах; французский физик, специалист по элементарным частицам из лаборатории им. Энрико Ферми; русский инженер-конструктор космических аппаратов; индиец, магистр в области электротехники. «Их были буквально тысячи, — рассказывает Шволл. — В основном у всех ученые степени.
