Как чувствовала, наготовила к вечеру разных вкусностей… Вышел отец из своей комнаты, как-то сразу потеплел, стал улыбаться, сделался невероятно милым. Я его таким сто лет не видел. Он неважно себя чувствовал, но старался не подавать вида, поглядывал на меня с уважением, что тоже сто лет не отмечалось… Когда узнал, что Гульнур учится там, где я тоже собираюсь учиться, вообще растрогался, стал пытать у матери, есть ли в доме что-нибудь выпить.
Этим вечером я вырос в глазах своих домочадцев. «Может, не настолько он плох?» – читалось в их глазах. Гульнур была сущей скромницей, опускала глаза, красиво хлопала ресницами, но беседу поддерживала – именно так, как того и требовалось. Интеллект показала – и достаточно. Неужели я и вправду нашел клад? Она рассказывала о своей семье, об институтских преподавателях. Отец пересекался со многими из них, радостно возбуждался всякий раз, когда звучала знакомая фамилия. Мама подкладывала девушке салаты, та не отказывалась, всего попробовала понемножку, пригубила вина. Я не пил – мне еще за руль. Да и не было желания употреблять спиртное в присутствии Гульнур. Я чувствовал, что меняюсь, становлюсь другим человеком – спокойным, домашним. Мы просидели за столом часа два, потом Гульнур как бы ненароком посмотрела на часы.
– Ой, мне, кажется, пора…
– Так быстро? – всполошилась мама. – Посиди еще, Гульнур, нам так приятно…
Все семейство провожало нас до прихожей. В принципе пора, десятый час вечера, давно стемнело.
Мы целовались на площадке под ревнивое сопенье Алисы за дверью, целовались в лифте, целовались, когда, прилипшие друг к другу, выходили из подъезда. «Ну все, – шептала Гульнур, – все, хватит». Мимо подъезда шли пацаны, девчонки, направлялись к клубу, где опять гремела дискотека. Гудели басы – веселье входило в стадию угара. У меня же совершенно не было желания разминать ноги – присутствия девушки хватало.
– О, опять скачки, – засмеялась Гульнур. – У вас тут прямо ипподром. Слушай… – она колебалась, – домой нужно, но так хочется потанцевать, и Инга, наверное, там… Забежим минут на двадцать? Нас же никто не обидит?
Могла бы и не говорить такого. Я не был расположен утрамбовывать съеденный ужин, но желание дамы – закон. Оставив машину у дома, мы отправились в клуб. Такое ощущение, что со второго мая здесь ничего не изменилось. Только людей было меньше, на танцполе уже не давились. Гремела музыка по ушам – Сандра исполняла новый хит в дискотечном ритме. Гульнур была в настроении, потащила меня на середину танцпола. Мы не стали снимать куртки, просто расстегнули их. Гульнур уже была во власти музыки, заражала настроением.
