И надо попробовать стать счастливой за них, жить отраженным счастьем, как всякие благородные герои романов из школьной программы. Только как это сделать, если ты не в книжке, и совсем не благородная, и тлеет под ребрами мучительный огонь…
Ада не умела объяснить, что боль от порезов ее успокаивает, помогает чувствовать себя отдельной от того злого и странного мира, в который ее вдруг вышвырнуло. Что она вырезает себя из него, чтобы сохранить, как красивую картинку из журнала
Ада не умела объяснить, что боль от порезов ее успокаивает, помогает чувствовать себя отдельной от того злого и странного мира, в который ее вдруг вышвырнуло. Чт
И надо попробовать стать счастливой за них, жить отраженным счастьем, как всякие благородные герои романов из школьной программы. Только как это сделать, если ты не в книжке, и совсем не благородная, и тлеет под ребрами мучительный огонь…
Ада не умела объяснить, что боль от порезов ее успокаивает, помогает чувствовать себя отдельной от того злого и странного мира, в который ее вдруг вышвырнуло. Что она вырезает себя из него, чтобы сохранить, как красивую картинку из журнала
Конечно, предположение, что огромные пловцы и колхозницы по какой-то загадочной причине боялись сковородок, не добавляет этой версии убедительности, но другой у нас нет.
И надо попробовать стать счастливой за них, жить отраженным счастьем, как всякие благородные герои романов из школьной программы. Только как это сделать, если ты не в книжке, и совсем не благородная, и тлеет под ребрами мучительный огонь…
