Единственные неоспоримые приметы ее преклонного возраста – это хроническое, неотступающее чувство безысходности да ноющие суставы, а еще способность оставаться невидимой для всех, кто старше пяти и моложе пятидесяти.
Те, кто на протяжении жизни скупился на любовь, наверное, ожесточаются. А такие люди, как она, каждый свой день наполнявшие до краев, оказываются привязаны к россыпи воспоминаний.
Единственное утешение для того, кто остается последним, – признается она, – это знать, что твоим самым близким людям не придется страдать так же, как ты страдаешь из-за их отсутствия.
Если там все-таки что-то есть, размышляет Хелен, и оно не злобное, но любящее, тогда, значит, оно маленькое и временами беспомощное, примерно как мышь в ее раковине.
