Заберешься на вершину, и ноги не держат, и сил больше нет, и стоять неудобно, и холодно, и одиноко, а впереди только следующая вершина. Но если долго не двигаться, голова закружится, и в пропасть сорвешься!
Ну пропало и пропало, и ладушки!
Добравшись до Бронной, оказавшейся Малой, дом семнадцать, они шикарно поставили «мальчика» во дворе, ибо у дома имелись привратник и шлагбаум, которым привратник распоряжался.
если точно известно, что ничего нельзя сделать, значит, можно ничего не делать. Оказывается, самое главное – не знать, что ничего нельзя сделать, и тогда все сделать можно!..
Потому что ты не даешь себе труда понять. Ты трусишь, мечешься, как белка, а на самом деле просто прячешься! Ты прячешься со страху – ты просто не можешь заставить себя понять, и ты сама это прекрасно знаешь. Ты должна разобраться, здесь и сейчас, и пойти дальше, не останавливаясь и не оборачиваясь назад. Если ты не разберешься, никуда ты не пойдешь! Ты так и будешь рассматривать прошлое и убеждать себя, что не понимаешь, что случилось с твоей жизнью. Ты не смо
сама поищу.
– Вы же секретарь, да?
– А вы тоже
Глафира не дала ей этого сделать. – Да, да! Мне наплевать, верите вы или нет! Но он платил
должны посмотреть. Вряд ли
Глафира оказалась вполне предприимчивой, Разлогова прибрала к рукам довольно быстро, а когда он ее отмыл, обул и одел – еще и очень привлекательной.
