Глава 2

Голос Офана Миры пронесся по гильдии, прося всех пройти в атриум.

Я сомневалась, стоит ли вообще идти на праздник, ведь я была недостойна – у меня не хватало перьев. Кроме того, я даже не хотела стать женой архангела… Если именно это причина визита Серафа Ашера.

Хотя супруги архангелов были значимыми общественными деятелями в Элизиуме, эквивалентом первых леди, они не могли путешествовать на Землю. Я же собиралась стать малахимом, чтобы направлять души от одного тела к другому.

Голос Офана Миры снова раздался из системы внутренней связи гильдии:

– Неоперенные, которые не придут поприветствовать нашего почетного гостя, потеряют перо.

Застонав, я захлопнула книгу и скатилась с кровати. Скользнула ногами в бордовые шпильки, а потом прошла через лабиринт из звездного кварца. В атриуме я прокралась к лозам вьющейся жимолости, что опутали кварцевые стены, которые освещались прожилками из огня ангелов. В итоге крохотные цветочки сияли так же ярко, как тлеющие по Ашеру девушки.

Словно мотыльки, летящие на огонь.

– Как думаешь, им нравится его статус или внешность? – голос принадлежал Селесте, пятнадцатилетней девочке с каштановыми волосами, раскосыми глазами и россыпью веснушек.

Я внимательно посмотрела на нашего почетного гостя. В этот момент он, запрокинув голову, смеялся над чем-то, что ему сказал один из моих сокурсников.

– Власть делает людей привлекательнее, не так ли?

Хотя у нас с Селестой разница в возрасте пять лет, иногда казалось, что у меня больше общего с ней, чем с Евой.

– Лей, почему ты стоишь сзади?

– По той же причине, что и ты.

– Сомневаюсь.

Я нахмурилась.

– Я стою здесь из-за них, – она кивнула головой на свои фиолетовые крылышки.

Несмотря на то, что Селеста получила кости своих крыльев на год или два раньше, чем остальные девушки в гильдии, сейчас их украшало всего около сотни с небольшим перьев. Селеста обычно прятала крылья, поскольку ненавидела видеть жалость от других пятнадцатилетних девочек с более пушистым оперением.

Я вернула взгляд на сверкающую, щебечущую толпу неоперенных.

– Мне не хватает восьмидесяти одного пера, Селеста. У меня нет ни шанса заработать их все к сроку.

– Ты бы могла взяться за Тройку.

Я хмыкнула:

– Во-первых, я не заинтересована в компании убийцы. – Все Тройки запятнали руки в крови. Нельзя стать грешником высшего ранга за пару мелких краж. – А во-вторых, я хочу быть малахимом, а не симпатичной спутницей архангела.

Девочка тяжело вздохнула:

– Я бы тоже хотела стать сборщиком душ. Или оценщиком.

Я прикусила губу, с грустью понимая, что Селеста никогда не сможет стать малахимом или ишимом.

– Знаешь, если бы ты стала подружкой архангела, то могла бы изменить это глупое устаревшее правило.

Мои брови взлетели вверх, прежде чем я осознала, что это скорее несбыточная мечта, чем достижимая цель.

– Хотя бы четверо из Семерки должны принять решение в пользу того, что гибриды могут становиться малахимами и ишимами. Когда в последний раз вносились поправки в закон? Два столетия назад?

– Триста шестьдесят один год назад. Тогда появился закон, позволяющий ангелам отказываться от крыльев.

И вместе с ними от бессмертия. До изменения закона ангелов, которые хотели стать смертными, наказывали грязной работой или отправляли в Абаддон за распространение богохульных идей.

Я вздохнула.

– Шансы на пересмотр закона довольно удручающие.

– Это лучше, чем если бы их не было совсем.

Хоть Селеста и была права, пересмотр все же маловероятен. Кроме того, я не хотела выходить замуж по политическим причинам, я хотела по любви. Неужели это так ужасно?

– Слышала, он распушился для тебя, – сказала Селеста, отвлекая меня от сверкающих радужных лилий в фонтане, что расцветали с наступлением ночи и смыкали лепестки на рассвете.

Мои щеки заполыхали так же ярко, как прожилки из ангельского огня в стене.

– Не думаю, что он сделал это намеренно…

Девочка взглянула на меня:

– Он расправил перед тобой крылья или нет?

Я отвернулась от ее всезнающего взгляда и посмотрела на статую ангела, из торжественно поднятой руки которого струей била вода.

– Не помню.

Селеста фыркнула, прежде чем серьезно задуматься. Спустя мгновение она сказала:

– Так не выбирай.

– Что?

– Будь женой и малахимом одновременно.

– Я не могу, Селеста. Супругам высших не разрешено спускаться на Землю.

– А ты не думала, что они просто не хотят?

– Почему бы им не хотеть вернуться?

Селеста тяжело выдохнула.

– Думаешь, твоя подружка будет возвращаться на Землю после вознесения?

– Нет. Но Еве здесь не нравится.

– Еве не нравятся люди. Гибриды тоже, если уж на то пошло.

Я скрестила руки:

– Ева не имеет ничего против гибридов.

– Я восхищаюсь тобой, Лей, ты самый добрый ангел из всех, что я знаю. Но ты ослеплена этой девушкой. Она змея с крыльями.

– Селеста! – возмутилась я прямо в тот момент, когда лицо Селесты сморщилось и одно из фиолетовых перьев упало на землю.

Девушка смотрела на перо на протяжении нескольких ударов сердца, затем, наморщив свой маленький носик, она присела на корточки, подобрала перо и закрыла глаза, чтобы вспомнить, как заслужила его. После того как пушистое перышко показало хозяйке воспоминания, оно превратилось в пыль.

– Тот чувак был чертовски упрям. Довел меня до ручки, – сказала Селеста, сложив свои крылья.

Затаив дыхание, я осмотрела ее маленькие крылья, молясь, чтобы признание об упрямом грешнике не стоило Селесте еще одного пера. С крыльями в итоге ничего не произошло, и я выдохнула.

– Пожалуйста, будь поосторожнее со своими крыльями.

– Имеешь в виду, не говорить все, что на уме? Мой ум достаточно говорлив.

– Что ж, попроси его помолчать.

У нас есть десять лет с момента появления костей для крыльев, чтобы заработать перья. Если не получится, то крылья упадут с наших спин, и мы станем смертными… даже хуже… мы станем нефилимами. Никакой загробной жизни в Элизиуме или Абаддоне. И никакой реинкарнации, поскольку у нефилимов нет души.

Четыре воробья пролетели над нами, щебеча свои арии так томно, будто их вдохновили звезды и тьма. Стоило только появиться зрителям, элизианские птицы наполняли сводчатый каменный атриум небесной музыкой, так что у гильдии не было нужды в оркестре и человеческих звуковых системах.

Селеста пожала костлявым плечом:

– Бессмертие переоценено.

– Не говори так.

Девушка поджала губы.

– Кроме того, смерть эгоистична, – добавила я. – Не будь эгоисткой.

– Как будто кого-то волновало бы, если б меня не стало.

– Меня бы волновало, Селеста!

– Меня тоже, – раздался глубокий голос.

Повернувшись на голос, Селеста вздернула свой маленький подбородок, чтобы посмотреть в глаза Ашеру. Было видно, что она ему не поверила.

Архангел пробежался длинными пальцами по своим светлым волосам.

– Почему вы обсуждаете смерть?

– Потому что, как и Лей, я хочу присоединиться к малахимам, – сказала Селеста. – Однако я не истинная.

Ашер оглядел мою маленькую подругу.

– Ты права. Несправедливо, что гибридам нельзя становиться малахимами.

– Достаточно несправедливо, чтобы довести это до невероятно-дальновидного-и-всемогущего-Совета? – усмехнулась девушка.

– Селеста, – прошипела я, посмотрев на ее крылья. Как я и опасалась, упало перо.

На этот раз девушка его не подняла, однако это сделал Ашер. Архангел нахмурился, когда запечатленные в пере воспоминания передались ему.

Когда перо испарилось, Ашер сказал:

– Было бы ужасно потерять кого-то с такой склонностью к сочувствию.

Решительный настрой Селесты ослаб. Я тоже смягчилась от слов Ашера. Конечно, я не считала архангелов эгоистами, однако я и не думала, что они особо заботятся о неоперенных.

– Лей, – то, как Ашер произнес мое имя, разожгло огонь в моем сердце, – мне не удалось сказать это ранее, но твои крылья поразительны.

Я постаралась не выглядеть слишком разочарованной. Комплимент должен был меня порадовать, но мне почему-то хотелось, чтобы он похвалил меня как личность, хоть мы и не были настолько знакомы.

– Спасибо, – сказала я так тихо, что хору семи фонтанов не составило труда заглушить мой голос.

Взгляд Ашера потемнел. Неужели он ожидал, что комплимент крыльям заставит меня тлеть по нему?

– Красивые, правда? – Ева, которая, должно быть, только что заметила меня в дальней части помещения, влезла между мной и Ашером. – Я постоянно ей это повторяю. Но так как мы лучшие подруги, она мне не верит.

Мое сердце пропустило удар. Она правда считает, что я ей не верю?

– Они прекрасны, потому что соответствуют ее сердцу, – Селеста кивнула на меня. – Всей ей. Вы знали, что она поддерживает общение со всеми спасенными ею людьми? Посещает их свадьбы. Дарит подарки на дни рождения. Помогает им деньгами, когда они попадают в трудные ситуации.

– Неправда, – покраснела я, – много денег уходит на книги и туфли.

Селеста закатила глаза:

– Ты покупаешь романы только в книжном парня, которого спасла три года назад. До этого ты ходила в библиотеку.

У меня отвисла челюсть. Я рассказала об этом Селесте мимоходом. Никогда бы не подумала, что она запомнит.

– Лей одержима любовными романами, – сказала Ева.

Селеста шагнула вперед:

– Это не грех.

Хотя глаза Евы блеснули раздражением, ее рубиновые губы растянулись в широкой улыбке:

– Конечно, не грех.

– Умираю от жажды. Кто-нибудь еще хочет пить? – задыхаясь от запаха жимолости за спиной, я отодвинулась от стены и отошла подальше от трех ангелов, столпившихся вокруг меня. Я не любила внимание, и так как я не отличалась особой примечательностью, то никогда и не получала его. Особенно когда мои крылья были спрятаны.

Мои прекрасные серебряные крылья.

Отправившись на поиски воды, я спрятала крылья и растворилась в толпе стройных тел.

Глава 3

– Как вы все, возможно, уже слышали, – голос Ашера раздавался над журчащими фонтанами и щебечущими воробьями, – мой визит в гильдию не совсем бескорыстный. Я ищу спутницу жизни, – его взгляд пронесся по многочисленным поклонницам, уделяя каждой одинаковое внимание. – Должно быть, вы гадаете, почему я не выбрал кого-нибудь, кто уже вознесся. Честно говоря, я хотел дать вам всем шанс. Не потому что я считаю себя таким завидным женихом, а потому что хочу найти супругу, которая разделяет те же убеждения, что и я. И я до сих пор не нашел такого человека в Элизиуме.

Губы архангела растянулись в ослепительной улыбке. Я попыталась вспомнить, было ли особенностью серафимов то, что их зубы сияли огнем ангелов. До этого я встречала только одного архангела – мать Евы, когда она приходила на церемонию «Крылья». Не припоминаю, чтобы улыбка Серафа Клэр светилась. С другой стороны, я не уверена, что она вообще улыбалась.

Я взглянула на Еву, стоящую рядом, и намеки Селесты закрутились у меня в голове. Ева не злая. Последние пятнадцать лет мы были соседками. Если бы она была недоброжелательна ко мне, то потеряла бы перья, ведь злой умысел – грех. А я не могу вспомнить, чтобы с нее опадали перья. Будто услышав мои мысли, крылья Евы затрепетали, и желтые перья с золотыми кончиками начали пульсировать.

– Совет дал мне месяц на заключение помолвки. Мне еще нужно посетить десять гильдий, так что через десять дней начнется обратный отсчет. К сожалению, из-за этого многие из вас не подойдут, так как церемония должна проходить в Элизиуме. Однако это не означает, что я не хотел бы познакомиться со всеми вами, – архангел жестом указал на семьдесят неоперенных перед ним.

Ева снова взмахнула золотыми крыльями, что заставило лазурно-голубой взгляд Ашера зацепиться за них. Две девушки, которым не хватало немного перьев для завершения крыльев, подошли ближе к Еве. Из всех неоперенных только пятеро с натяжкой подходили на роль жены Ашера, те, кому недоставало тридцати перьев и меньше. Им следовало поторопиться, однако цель была достижима.

Ашер медленно повернулся, чтобы увидеть остальных – тех, у кого не было шансов вознестись, тех, с кем должна была стоять я.

– Когда я был неоперенным, я мечтал быть услышанным в Элизиуме. Однако никто не хотел меня слушать. Поэтому после принесения присяги Совету серафимов я заявил, что намерен стать вашим голосом, связующим звеном между этим миром и нашим.

Я склонила голову набок. Может ли мужчина быть привлекательным, могущественным и при этом отзывчивым? Я никогда не встречала кого-нибудь, кто бы соответствовал всем трем пунктам. Но Ашер, казалось, подходил по всем, что не только удивило, но и заинтриговало меня.

– Этим я хотел сказать, что мы будем часто видеться, – архангел послал девушкам еще одну обворожительную улыбку. – Должно быть, вы устали меня слушать. – Сомневаюсь, что существует человек, которой мог бы утомиться, слушая этот чарующий голос. – И желаете уже накинуться на бесподобные угощения, что офанимы приготовили к моему визиту. Но я хочу поговорить про кое-что еще. Про один из критериев, который важен для меня. Это информация для моих потенциальных спутниц, – он снова посмотрел в сторону Евы, так как все подходящие неоперенные толпились вокруг нее. – Я хочу, чтобы моя супруга путешествовала со мной. Сопровождала меня. Работала рядом. Хочу, чтобы наши голоса звучали в унисон, – он снова окинул взглядом собрание, – вместе с вашими.

Меня посетило внезапное и страстное желание, чтобы на моих крыльях было больше перьев или чтобы свадьба Ашера состоялась через год, а не через месяц.

– Вы хотите сказать, что отмените вековой запрет на возвращение на Землю? – прозвучал в тишине голос Селесты.

Ашер осмотрел толпу в поисках моей подруги. Как и я. Она все еще стояла в дальней части атриума, прислонившись к стене, один из ее черных ботинок давил жимолость.

– Я имел в виду, что жена будет сопровождать меня спустя век, – исправился Ашер.

Двор наполнился неразборчивым шепотом.

– Он серьезно? – спросила у Евы Меган, одна из подходящих ангелов. Девушка приложила ладонь к своему сердцу, ее кожа светилась, как светлячок.

Трое других расправили свои крылья на всеобщее обозрение, хотя я подозревала, что в основном они хотели привлечь внимание Ашера.

Ашера, который все еще был сосредоточен на маленькой Селесте.

– Мне нужно найти следующего грешника, – заявила Ева. – Хочешь помочь мне выбрать, кого спасти, Лей?

Я обернулась к ней:

– Мне казалось, что ты не хочешь возвращаться на Землю.

Ева собрала свои длинные черные волосы в хвост, сложила крылья и опустила волосы поверх них. На ее позолоченных перьях пряди напоминали чернила.

– Я хочу стать женой архангела. Если для этого надо посещать Землю, то так тому и быть.

Чужая рука взяла Еву под локоть.

– Я пойду в Зал Оценки с тобой, – предложила Меган.

Ева так резко повернулась, что рука Меган упала.

– Без обид, Меган, но наши интересы больше не совпадают. Или лучше сказать, что они слишком совпадают. Вас троих это тоже касается, – взгляд Евы остановился на Фиби. – Вернее, двоих, так как Фиби не сможет соревноваться.

Несмотря на то, что длинная светлая челка Фиби закрывала половину лица, я заметила, как ее глаза расширились.

– Почему это? Мне не хватает всего двадцати одного пера.

– Дорогуша, ты гибрид, – сказала Ева, как само собой разумеющееся. – В Совет серафимов не принимают гибридов. Ни как архангелов, ни как супругов.

Оранжевые перья Фиби ощетинились.

– Ашер не такой старомодный.

– Сераф Ашер, – Ева щелкнула пальцами по подбородку Фиби. – Веди себя уважительнее.

Румянец залил щеки Фиби.

– Простите, Сераф Ашер? – голос Евы пронесся над шумом разговоров, заполняющих внутренний двор. – Гибриды могут претендовать на эту позицию?

Ашер нахмурился:

– Позицию?

– Супруги, – добавила Ева с самоуверенностью, достойной кого-то из высших уровней власти.

– К сожалению, подходят только истинные.

Улыбка Фиби растворилась, как и моя. Почему правила нашего мира так строги?

Возможно, Селеста права… Возможно, мне тоже стоит попытаться пройти отбор. Наши с Селестой взгляды встретились над золотыми крыльями Евы. Я знаю, что гибридам часто приходится терпеть презрение и унижения от истинных. Я сбилась со счета, сколько раз отчитывала кого-то за насмешки над тусклым оперением гибрида или над их низшей должностью.

– Лей? – голос Евы отвлек мое внимание от Селесты. – Ты идешь?

Я кивнула.

Однако я шла не за компанию, а чтобы выбрать своего следующего грешника, потому что гибриды заслуживают уважения и тех же шансов, что есть у истинных. И возможно, именно мой голос сможет этого добиться.

Глава 4

Голографическое изображение лижущей леденец девочки с косичками осветило профиль Евы.

– Она идеальна, правда?

Я оторвалась от перелистывания потенциальных грешников, чтобы прочитать описание под движущейся фотографией старшеклассницы. Ее юбка была настолько короткой, что я удивилась, как это не считалось грехом.

ПЕНЕЛОПА МОРЕЛЬ (11 дней)

Склонна к травле

2

Золотое платье Евы сверкнуло, когда она развернулась на стуле.

– Как раз по моей части.

Эхом разнеслись шаги по белому каменному полу, а затем изогнутые стеклянные двери Зала Оценки распахнулись. Меган и Лана расположились напротив нас за кварцевой панелью, которая проходила по всей длине круглой комнаты. Девушки прижали ладони к стеклянным панелям, встроенным в камень, чтобы включить голоранкеры.

Как только лучи света вырвались из квадратных экранов, Ева вдавила ладонь в свою панель. Двигающееся изображение Пенелопы замерло, и послышался гул сканирования ладони Евы. Секунду спустя раздался сигнал, и слова «ПРИСВОЕНА ЕВЕ ИЗ ГИЛЬДИИ 24» отпечатались на трехмерном изображении, словно штамп.

После этого дыхание Евы выровнялось. Девушка наклонилась, чтобы взглянуть на голографическую анкету, которая выпала мне.

– Фу-у. Спасибки, но нет.

– Что? – Я посмотрела на движущуюся картинку мускулистого татуированного заключенного, который стоил восемьдесят шесть перьев за нападение на четырех женщин.

– Ни за что, – она содрогнулась. – Оставлю таких грешников на мальчиков. Они лучше подготовлены, чем мы, чтобы справляться с подобными.

– Я не… Он не для…

Не для нее.

– Постарайся найти мне грешников, которые не выглядят как ночной кошмар, хорошо? – сказала Ева.

Это было глупо – мне не хватало слишком много перьев, но отчаяние во взгляде Селесты подхлестнуло мое желание соревноваться.

– Он не для тебя, – призналась я.

Правда в том, что он был и не для меня. Как бы сильно мне ни хотелось завершить крылья, я не была настолько смелой, чтобы помочь подобному человеку снизить счет грехов. Кроме того, в глубине души я верила, что по-настоящему ужасные грешники заслуживают попасть в Абаддон, где будут обречены на годы пыток за все их чудовищные преступления.

Система показывала его имя, текущий адрес и время, которое он числится в Системе Оценки: 124 месяца. Она также демонстрировала, сколько очков он скинул за этот период – 1 – и сколько неоперенных пытались ему помочь – 3. Однако система не показывала имена этих неоперенных. Поскольку количество грехов снизилось на один, я предположила, что одному из моих коллег удалось преуспеть.

Я почувствовала, как взгляд Евы врезался в меня.

– Его собираешься выбрать ты?

Шелковое платье натянулось на моих коленях.

– Не знаю. Может быть.

Ева развернулась на круглом кожаном стуле.

– Мне казалось, ты мечтаешь быть малахимом, Лей.

Хотя я все еще надеялась стать посланницей душ, моя цель была эгоистична. Если я смогу помочь Селесте и другим гибридам получить те же права, что и у истинных, то…

Звуковой сигнал эхом разлетелся по изогнутым стенам и стеклянному потолку. Одна из девушек выбрала грешника. Я не увидела, кто именно нашел свое следующее задание, так как продолжала смотреть в немигающие глаза подруги.

Ева склонилась вперед.

– Ну, тогда позволь мне помочь тебе найти кого-то, кто не собирается угрожать твоей девственности.

Мое сердце замерло.

Она накрыла мою ладонь своей и сжала пальцы:

– Не хочу, чтобы ты пострадала.

Я испытала облегчение. Селеста ошибалась насчет Евы. Моя подруга в самом деле заботится обо мне.

Она начала пролистывать страницу и вдруг резко вдохнула и указала пальцем на имя на экране.

– Я нашла идеального грешника для тебя!

Моя голографическая лента мерцала. На ней возникло лицо мужчины с острой как лезвие челюстью, непослушными темными волосами и глазами, такими черными, будто они созданы из греха и звезд.

У меня внутри все перевернулось при виде такого красивого и опасного лица. Я смахнула страницу, чтобы перейти к описанию.

Джаред Адлер (201 месяц)

Глава «La Cour des Démons»[5]

Двести один месяц? Он числится в системе семнадцать лет?! Как это возможно, если этот человек выглядит ненамного старше меня? Я нажала на изображение, чтобы увидеть счет.

100

То, что перевернулось внутри меня, встало на место.

– Он Тройка?!

Изогнутые брови Евы нахмурились, когда она начала изучать анкету мужчины. Так как именно Ева предложила эту кандидатуру, я подумала, что она не в первый раз видит грешника с экрана.

– Что такое «La Cour des Démons»?

– «Суд Демонов», – перевела она.

– Я знаю французский, Ева, – способность понимать все языки была даром ангелов. – Я имела в виду, чем этот демонический суд занимается? Терроризмом? Массовыми убийствами?

Изучая глаза Тройки с нависшими веками, Ева сказала:

– Это просто красивое название для парижской мафии.

Мои губы распахнулись:

– Он управляет мафией? Как он может быть безопаснее насильника?

– Потому что единственное, чем он не занимается, – это изнасилования.

– Он абсолютно точно убивал людей, Ева! Или заказывал убийства.

Я почувствовала чужие взгляды на своем затылке.

Ева пристально посмотрела на двух истинных, которые сидели неподалеку.

– Они не были невинны.

Усилием воли заставляя себя успокоиться, я пробормотала:

– Откуда ты вообще столько знаешь об этом парне?

– Во время одной из миссий я встретила кое-кого, кто выбрал его. Так что я нашла эту анкету. Он Тройка, потому что руководит «Судом Демонов». Все, что тебе нужно сделать, – это заставить его отменить одну операцию. К примеру, пересмотреть решение о вымогательстве у высокопоставленного бизнесмена, или подтолкнуть помочь одному человеку. И ты получишь сотню перьев. Насколько сложно это может быть?

– Все, что мне нужно сделать? – фыркнула я, из-за чего мои ноздри раздулись. – Ева, он числится в системе семнадцать лет, – я ткнула пальцем в число неоперенных под счетом грехов Джареда, моя рука прошла сквозь трехмерную проекцию. – Сто тридцать один человек пытался изменить его. Сто тридцать один, Ева. И счет ни разу не изменился, это означает, что никто не преуспел. Никогда не видела подобной анкеты. С этим мужчиной, очевидно, что-то не так.

Ева осталась невозмутимой после моей вспышки.

– Если кто и способен на это, то ты, Лей. Неоперенная, которая никогда не сдается.

Да, у меня никогда не было промахов с грешниками, но я и не бралась за Тройку, которую не смог исправить сто тридцать один человек.

Я снова посмотрела на голографический портрет Джареда Адлера, его темные глаза обрамляли такие густые и закрученные ресницы, что они казались накладными. Могу ли я действительно изменить этого мужчину?

Нежная ладонь Евы снова оказалась на моей.

– Попробуй хотя бы. Если бы мне пришлось проиграть Ашера кому-то, я бы предпочла, чтобы это была ты, – подруга указала острым подбородком в сторону, – а не кто-то из них.

Я прикусила губу.

– Кроме того, что ты теряешь, Лей? Если не сможешь исправить этого грешника, то просто вернешься назад и выберешь кого-нибудь другого. Ничего страшного.

Ничего страшного, но время потрачено впустую. Плюс он жил во Франции. Мне придется переехать в парижскую гильдию на время миссии.

– Если у моего отца получилось, то и ты сможешь, – сказала Ева.

Я искоса посмотрела на подругу.

– И нигде нет еды лучше, чем во Франции.

– Я еду туда по работе, а не чтобы дегустировать французскую кухню.

– Тебе же нужно что-то есть, чтобы не выбиться из сил во время миссии. Кстати, ты ведь не была еще в Париже? Он великолепен весной.

Я нахмурилась.

– Когда ты там была?

Взгляд Евы вернулся к Джареду.

– Два года назад. Примерно в то время, когда ты помогала наркоманке завязать.

– У этой наркоманки есть имя – Эбигейл.

У нее было двое детей, но она так глубоко утонула в своей зависимости, что потеряла детей, квартиру и работу. Женщина была едва в сознании в ту ночь, когда я нашла ее свернувшейся на тротуаре в «Алфабет-Сити»[6].

Понадобились месяцы, чтобы Эбигейл стала «чистой», и хоть у нее не получилось вернуть детей, она нашла стабильную работу и обрела почву под ногами.

Ева отмахнулась:

– У них у всех есть имя.

Она помнит имена хоть кого-то, кому помогла?

– Если не хочешь выбирать этого парня, давай поищем другие анкеты.

До того как здравый смысл успел одержать верх, я выдернула ладонь из руки подруги и прижала к экрану. Я выделю на Джареда три дня, и если ничего не выйдет, то откажусь от миссии и потеряю два пера.

Машина ожила, отсканировала отпечаток моей ладони, прежде чем издать пронзительный сигнал и отпечатать мое имя поверх имени Джареда, тем самым связывая наши судьбы.

Мысль о том, что я выбрала Тройку, застигла меня словно проливной дождь, впиталась в мое сознание, заставляя крупно дрожать.

Ева спрыгнула со стула.

– Здесь не обойтись без Ангельских Пузырьков.

Это было просто красивым названием для газировки из цветков апельсина. Алкоголь под запретом как внутри гильдии, так и за ее пределами. Употребление веществ, меняющих работу сознания или тела, в основном осуждалось и стоило перьев.

Я выключила свой голоранкер и соскользнула со стула. Ноги, казалось, лишились крови и костей. Я споткнулась, и от падения меня спасло только кресло, что освободила Ева. Прежде чем я успела убрать руку от этого кресла, Зал Оценки исчез, и я очутилась перед маленькой девочкой с мокрым от слез лицом.

– Я в-в-все отд-д-дам, – заикалась она.

– Ты уже достала слайм из упаковки, Эми. Ты не можешь его вернуть.

Я услышала голос Евы, но он звучал иначе, более молодо и немного гнусаво.

Я вижу воспоминания подруги об одной из миссий…

– Н-н-но у нее было та-а-ак много п-подарков.

– И они все принадлежали ей. Не тебе. Так что напиши письмо, и мы отдадим его ей вместе.

– Она расскажет всем в шк-коле.

– Тебе стоило подумать об этом раньше. – Когда маленькая девочка потерла свои глаза, Ева раздраженно вздохнула. – Ну же. Я не могу ждать весь день.

Картинка сменилась, передо мной возник шумный коридор начальной школы. Я наблюдала за тем, как Эми несла письмо другой девочке ее возраста. Лист помялся в руках. Передав письмо, Эми сжала кулаки и убежала. Я бросилась следом. Или, вернее, Ева бросилась. Мы нашли девочку запертой в туалетной кабинке.

– Больше не воруй, хорошо? Или мне придется вернуться. Ты же этого не хочешь, верно?

– Н-нет. Я больше никогда не буду воровать.

– Хорошая девочка.

Серые с потрескавшейся краской стены туалета исчезли.

– Ева! – ахнула я, как только подняла руку с ее рассыпающегося пера.

– Что?

Я указала головой на сверкающую пыль.

– Ты потеряла перо.

Ева смотрела на клубящуюся пыль, пока та не исчезла.

– Так и есть.

– Как? Почему?

Подруга взглянула на меня.

– Я впервые хочу что-то, что может никогда не стать моим.

Вина сковала мое сердце. Я не хотела потерять подругу из-за мужчины: неважно, серафима или нет.

– Никогда не думала, что зависть – это грех, – вырвалось у меня.

– Это потому что ты никогда на самом деле не завидовала.

Мне всегда не нравился оранжевый оттенок моих волос, и я завидовала изящной фигуре Евы. Разве наши чувства не были похожи?

Глава 5

Покинув Зал Оценки, я не стала возвращаться на праздник, чтобы выпить немного Ангельских Пузырьков, – не было настроя веселиться. Если уж на то пошло, при мысли о предстоящей миссии мне становилось дурно. Чувствуя мое беспокойство, Ева проводила меня в нашу спальню и помогла сложить одежду на три дня во вместительную сумку.

– А кто именно тебе рассказал о нем?

Скрученный кожаный ремень развернулся в руках Евы.

– Почему ты спрашиваешь?

– Я надеялась узнать, почему они не преуспели.

Ева снова скрутила ремень и убрала его в мою сумку.

– Они сказали, что Джаред Адлер был грубым и невоспитанным.

Я нахмурилась.

– Поначалу почти все они такие. Можешь все же сказать, от кого ты о нем узнала?

Подруга отрицательно покачала головой.

– Прости, но я не хочу предавать чужое доверие. Никто не хочет выставлять напоказ свои неудачи.

Я села на кровать рядом с моей переполненной сумкой.

– Я сошла с ума? Чувствую себя сумасшедшей.

Ева опустилась рядом и обняла меня за плечи.

– Ты амбициозная, а не сумасшедшая.

Я прижалась щекой к плечу подруги.

– Не возносись, пока я не вернусь, хорошо?

– Мне не хватает тринадцати – то есть четырнадцати – перьев, – сказала Ева. – Я буду тут еще какое-то время.

– Но ты так хороша в работе. Ты заработаешь недостающие перья еще до конца недели.

– Вряд ли. – Минуту мы хранили молчание, затем она сказала: – Но если вдруг я и правда закончу свои крылья до твоего возвращения, то обещаю остановиться в Городе Огней, прежде чем вознесусь.

– Или ты можешь тоже взяться за французского грешника?

– Или так.

Я глубоко вдохнула запах нероли[7], которым неизменно благоухала Ева с того момента, как открыла для себя человеческие духи.

– Тройка… – шепотом произнесла я, так как все еще не верила в происходящее.

Спустя минуту Ева сказала:

– Что бы ни случилось, помни, что я тебя люблю, хорошо?

Что бы ни случилось?

– Имеешь в виду, если превзойдешь меня?

Подруга напряглась.

– Ага.

Скорее всего, так и будет. Я тихонько помолилась Элизиуму о том, чтобы Джаред шел на сотрудничество. Или хотя бы не был слишком груб.

– Тебе пора идти, – сказала Ева, поднимаясь.

Постаравшись набраться побольше храбрости, я взяла сумку и встала. Я переоделась в фиолетовое платье, которое скрывало мои формы. Вне гильдий я чувствовала себя нормальной, но стоило оказаться в кварцевых стенах, и мое тело казалось слишком тяжелым, грудь – большой, бедра – широкими, а живот – мягким.

– Ничего не изменится, – пробормотала я.

Я вышла вслед за Евой из нашей спальни, и мы направились в атриум, чтобы найти офаним, готовую провести меня через поток. До завершения крыльев я не могла путешествовать между гильдиями без сопровождения.

Неоперенные все еще гуляли по внутреннему дворику, опустошая банкетный стол, подготовленный в честь Ашера. Ашера, который до сих пор беседовал с офанимами. Не думала, что он останется здесь после произнесения речи.

Вместе с Евой я подошла к нашему крылатому начальству.

– Извините, что прерываю вашу беседу, но мне нужно отправиться в парижскую гильдию.

– Грир? – обратилась Офан Мира. – Не могла бы ты провести Лей через поток?

– Конечно, – мой профессор по этикету провела рукой по своему облегающему серому платью.

Как и я, она была из фигуристых ангелов. Однажды Ева пошутила, что Грир может потянуть мускулы крыльев при полете. Это замечание стоило моей подруге пера, хоть она и настаивала, что сказанное не являлось оскорблением.

– Я как раз собирался уходить, – сказал Ашер. – Могу взять ее с собой.

Мои щеки покраснели. Сладкие херувимы, архангел вызвался проводить меня через поток?

Руки Грир отпустили платье.

– Вы уверены, Сераф?

Я бросила взгляд на Еву, чьи крылья, казалось, стали занимать чуть больше места. Если бы я только могла спрятаться за ними.

– Да, – бирюзовый взгляд Ашера скользнул по моей сумке. – Как вижу, ты уже собралась.

Я прижала сумку к себе, надеясь, что спрятала нижнее белье внизу. Если оно торчит сверху, я умру, особенно учитывая мою любовь к кружеву и шелку.

Пока Ашер хвалил офанимов за впечатляющую работу, Ева сжала меня в медвежьих объятиях.

– Заполучи эти сто перьев.

Я сразу забыла о смущении, мой разум полностью сосредоточился на Джареде Адлере и его «Суде Демонов». Я постаралась убедить себя, что никаких демонов там на самом деле не было.

По крайней мере настоящих.

Демоны, которых представляли люди, – рогатые монстры, что высасывали души клыками и раздирали плоть когтями, – к счастью, не существовали.

– Идем? – спросил Ашер.

Выбрасывая из головы образ окровавленных конечностей, я отстранилась от подруги.

– Люблю тебя, дорогая.

Глаза Евы сверкали как водяные лилии в фонтанах.

– И я тебя.

Она была готова заплакать?

– Эй, – я взяла Еву за руку, которая была холодной, несмотря на то что ангельский огонь в стенах поддерживал приятную температуру двадцать два градуса круглый год, – мы совсем скоро увидимся.

Красные губы подруги растянулись в улыбке.

Я снова обняла ее, а затем развернулась и проследовала за Ашером к потоку.

Он сложил руки за спиной:

– Кажется, вы двое очень близки?

– Мы дружим с пяти лет – с момента, когда нас поселили в одну комнату. Не поверите, но мы никогда не разъезжались.

Однако это скоро изменится.

Так многое вот-вот поменяется.

– Значит, Париж? – Ашер спросил, когда мы повернули в другой белый коридор, купающийся в ночном свете. – Кто твой грешник, Лей?

Я посмотрела на архангела:

– Мужчина по имени Джаред Адлер.

Он так внезапно остановился, что мое сердце ударилось о ребра.

– Что такое, Сераф?

Ашер глубоко втянул воздух, кожаная туника опасно натянулась, обтягивая его загорелое тело.

– Он Тройка?

Ашер это понял из-за того, что Ева перед прощанием упомянула сто перьев?

– Да.

Взгляд архангела так долго не отпускал меня, что пришлось приподнять сумку над уставшим плечом.

– Почему ты выбрала Тройку?

Меня окатило жаром.

– Ох, эм, – я закусила губу. – Потому что мне не хватает восьмидесяти одного пера.

Выражение его лица смягчилось, уголки губ тронула улыбка.

– Я польщен.

Мои пальцы замерли на ремне.

– Правда?

– Да.

Ашер не прикоснулся ко мне, однако огонь, бегущий по его венам, передался мне и проник в каждую мою клеточку, укрепляя решимость, словно закалял металл.

Я отступила до того, как успела сделать что-то предосудительное. Например, погладить великолепные крылья Ашера, которые снова предстали во всей своей красе. Романтик во мне надеялся, что он расправил их для меня. Однако реалист понял, что мы приближаемся к потоку и крылья нужны, чтобы перенести нас в другую гильдию.

– Не трать на помощь Тройке слишком много времени, – в итоге сказал Ашер. – Они стали высшими грешниками не просто так.

Я сглотнула:

– Знаю.

Ашер склонил голову, будто не верил, что я осознаю, во что ввязываюсь.

Я ощетинилась, хоть и понимала, что глупо на это обижаться:

– Я не провалила ни одной миссии.

Не в моем стиле хвастаться, но я хотела, чтобы архангел перестал смотреть на меня как на самого наивного ангела. Опередив его, я вошла в квадратную комнату, залитую ярким белым светом. Когда он присоединился ко мне, комната размером с лифт внезапно показалась мне меньше обувной коробки.

Ашер раскрыл ладони, и я скользнула своими сверху. Его огонь передался мне, посылая ворох раскаленных мурашек.

Архангел забормотал что-то на небесном языке, и лиловый туман начал собираться и клубиться вокруг. Сильнее сжав мои руки, Ашер расправил крылья. И луч элизианского света унес нас прочь.

Глава 6

Когда мы прибыли в Гильдию 7, точную копию только что покинутой, около потока нас уже ожидали две женщины. Должно быть, Офан Мира предупредила их о нашем скором прибытии. Женщины кратко поприветствовали меня, прежде чем окружить вниманием Ашера. Было очевидно, что они пришли сюда ради Серафа, а не ради ничтожной неоперенной.

Подождите, пока я стану его женой… Ого. Мое же саркастичное замечание заставило меня оступиться. Когда я стала так уверена в себе?

Ашер взглянул на меня сквозь обрамляющие его лицо золотые пряди.

– Ты в порядке, Лей?

Я посмотрела на него широко распахнутыми глазами, молясь, чтобы он не мог догадаться о моих безумных мыслях.

– Я в порядке. Спасибо, Сераф, – затем я отвлеклась на блондинку с крыльями цвета зеленого яблока. – Офан Полин, не могли бы вы, пожалуйста, показать мне свободную спальню, чтобы я могла положить туда свои вещи?

– Biensûr. Suis-moi. – Несмотря на то что Полин говорила на французском, мое сознание тут же перевело ее слова. «Конечно. Следуй за мной». – Не забывай говорить на нашем языке, пока ты здесь. Так парижане будут более сговорчивыми.

Я приняла это к сведению. Перед тем как уйти, я повернулась к Ашеру.

– Спасибо, что проводили меня, Сераф.

– Мне только в радость, Лей, – сверкающая улыбка стерла с его лица беспокойство, что появилось после упоминания имени Джареда.

Следуя за Офаном Полин по лабиринту из тихих коридоров, я взглянула вверх на звездное небо Элизиума, единственный источник света, кроме огненных прожилок кварца.

Женщина проводила меня в похожую на мою спальню, хоть и меньше: четыре голые кварцевые стены, куполообразный потолок, собственная ванная комната и две двуспальные кровати, заправленные белым постельным бельем.

– Сколько ты планируешь у нас оставаться?

– Зависит от хода миссии.

Офан нажала на одну из стен, и шкаф открылся.

– Мириам вознеслась в прошлом месяце, так что комната полностью твоя, сколько пожелаешь.

– Спасибо.

Я прошла к кровати и положила сумку. Почувствовав на себе чужой взгляд, я обернулась через плечо, гадая, что же привлекло внимание Полин, если мои крылья уже исчезли.

– Цвет твоих волос такой… нестандартный.

«Нестанадртный» никогда не звучало комплиментом.

– Как и мои крылья, – вздохнула я.

– Какого они цвета?

– Серебряные.

– И?

– Просто серебряные.

Ее губы приоткрылись.

– Могу я посмотреть?

Я выпустила их наружу.

Офан обошла меня по кругу, чтобы рассмотреть крылья. Я надеялась, что цвет, вернее его отсутствие, отвлечет ее от нехватки перьев.

– Incroyable[8]. Никогда не видела неоперенную с крыльями чистой истинности. Ты, должно быть, невероятно чистокровная.

– Или ангелы, которые меня создали, потратили весь цвет на мои волосы.

Она ухмыльнулась.

– У обоих твоих родителей крылья чистой истинности?

– Я не знаю.

– Ты никогда не видела их крылья?

– Я никогда не видела их самих.

– Они тебя не навещали?

– Нет.

Не было ничего необычного в том, что родители не искали своих детей до их вознесения. Некоторые не хотели привязываться на случай, если потомки не достигнут небесного города. Хоть мне и интересно узнать что-нибудь о родителях, это любопытство приправлено болью, которая уменьшила желание встретиться с ними.

Если я когда-нибудь стану матерью, то буду жить в гильдии вместе со своим неоперенным. Или по крайней мере попытаюсь. Это не разрешалось, но если я стану супругой серафима… Ну вот опять, строю воздушные замки.

– Мне нужно вернуться к нашему почетному гостю, но я была рада познакомиться с тобой. Лей, correct[9]?

– Oui[10].

– Позови меня, если что-то понадобится.

– Спасибо, Офан.

Как только женщина ушла, я повесила одежду, приняла душ, а потом зависла перед шкафом в размышлениях: сразу лечь спать или подготовить одежду к предстоящему дню? Лицо Джареда возникло перед моим внутренним взором. Кого я обманываю? Нет и шанса, что у меня получится заснуть. Я посмотрела на рассветное кобальтовое небо. Джаред, вероятно, еще не проснулся, но если я уйду пораньше, у меня будет время изучить местность. Я понятия не имела, как дойти от гильдии до его дома.

Я надела черную юбку до колена и такого же цвета кофту с длинными рукавами, которая была так застирана, что ткань немного обвисла и спадала с одного плеча. Я постаралась поправить кофту, но как только я скользнула ногами в черные туфли на каблуках и взяла сумку, мое плечо снова оголилось. Ну отлично. Надеюсь, французы посчитают это стильным.

Стараясь не шуметь, я последовала за звуком журчащей воды. Мои шпильки цокали по камню. Прямо как в нашей гильдии, стены атриума были покрыты буйно цветущими растениями. Но вместо вьющейся жимолости здесь цвели розовые розы. Из-за них вид и запах зала немного отличался от нашего. Разницу также подчеркивали статуи в самом сердце семи фонтанов. Пока я изучала кварцевые фигуры небесных существ, острый аромат в сочетании с отсутствием сна и адреналином заставили мою голову закружиться. Встреча и приключения с новым человеком обычно воодушевляли меня, прямо как чтение новой книги. Однако этим утром страх вытеснил энтузиазм – слишком многое поставлено на карту.

Позаимствовав мужество у статуи ангела, размахивающего золотым щитом, я прошла через атриум в фойе в форме полумесяца. Там я отперла один из стеклянных шкафчиков отпечатком пальца. Внутри лежала тонкая пачка купюр, которая пополнялась, пока сумма не становилась баснословной.

Я спрятала деньги в сумочку, а затем, украв еще один глоток небесного воздуха, распахнула дверь и шагнула в неизвестность.

Глава 7

Когда дверь гильдии захлопнулась, я осмотрелась, чтобы изучить местность. Небо было темным, но улица – нет. По сторонам от брусчатой дороги находились тротуары, слишком узкие для пешеходов. Улицу освещали старинные чугунные фонари, торчащие из известняковых фасадов двухэтажных домов.

Мужчина, затянувшись сигаретой, поливал из шланга тротуар перед своей пекарней. Видимо, единственная бодрствующая душа, помимо меня, я проверила время на телефоне – 04:15 утра.

Я улыбнулась ему и заслужила этим:

– Bonjour[11], мадемуазель.

Из освещенной пекарни, где женщина с пухлыми красными щеками раскатывала длинную полоску белого теста, до меня донесся запах растопленного масла.

Моя заинтересованность дала повод мужчине предложить на быстром французском:

– У нас лучшие круассаны во всем Париже. Они будут готовы через два часа.

Мой живот заурчал.

– Тогда я вернусь попозже, – сказала я, спускаясь по изогнутой мощеной улице.

– Мы распродаем все до восьми вечера.

Я взглянула на него через плечо:

– Значит, я приду до восьми.

Я открыла карту в мобильном приложении, чтобы проверить свое местоположение – торговый переулок Сен-Андре, – и указала, куда мне надо попасть – площадь Вогезов[12]. Мне предстоял получасовой путь через квартал Сен-Жермен, который немного напомнил мне Ист-Виллидж13] с его лабиринтами причудливых улиц.

Когда я смогла выбраться из городских дебрей на речную набережную, у меня отвисла челюсть. Резной известняк украшал по краю сланцевые крыши, что блестели так же ярко, как река, пронизывающая город. Внезапно мне захотелось, чтобы у меня было больше времени, чтобы мне не нужно было спешить из-за миссии. Эта мысль омрачила великолепный вид, и в дополнение к этому я заметила двух бездомных в спальных мешках на картонных подстилках. Не все прекрасно в человеческом мире.

Я пересекла мост через реку, что окружала остров Сите[14]. Крошечный остров был еще тише, чем район, через который я только что прошла. Но как только я добралась до другого берега, послышался шум. Не очень громкий поначалу – случайный автомобиль или грузовик. Но потом я дошла до более широкой улицы под названием Риволи, и музыка хлынула на тротуар вместе с небольшими группами пьяных посетителей. Обогнув их, я приблизилась к площади, усеянной пышными деревьями, и осмотрела здания, обступающие общественный парк. Наконец я заметила уже знакомый мне каменный особняк. Именно его я заранее, посреди ночи в Нью-Йорке, нашла на карте, чтобы не потеряться. Хотя вход затеняла аркада, которая проходила вдоль сонной улицы, карта в телефоне утверждала – это штаб-квартира Джареда.

Я пересекла дорогу и нырнула под готические арки к огромным кроваво-красным дверям. Если бы я не знала, что передо мной логово мафиози, я бы посчитала этот цвет привлекательным. Вместо этого он показался мне зловещим.

Въездная арка распахнулась, и из нее вышли двое мужчин в смокингах. Я застыла, пытаясь затеряться в тени каменной колонны, но они заметили меня. Одинокая девушка в такой час наверняка привлечет внимание.

Один из мужчин быстро потерял интерес, однако другой продолжил разглядывать меня. Хотя в его волосах серебрилась седина, кожа оставалась гладкой.

– Vous êtes perdue?

Слова тут же перевелись в моей голове: «Ты потерялась?»

– Non[15].

Мужчина прищурил свои бледно-голубые глаза.

– Тристан! – позвал его друг, открывая дверь черного седана с личным водителем.

– Я ищу Джареда Адлера, – протараторила я, надеясь, что голубоглазый мужчина сможет мне помочь.

– Что тебе нужно от Джареда? – спросил он на французском.

– Я хочу обсудить с ним… проект.

Мужчина ухмыльнулся:

– Теперь это так называется.

Что это?

– Можете представить меня месье Адлеру?

Друг Тристана начал раздражаться:

– Bon, tu viens ou pas?

«Ты идешь?»

– Non, – ответил Тристан, не отрывая от меня взгляд. – Думаю, я мог бы представить тебя.

Когда взгляд мужчины опустился на мою грудь, я скрестила руки.

– Что ж, тогда я уезжаю, – сказал его друг и захлопнул дверь автомобиля.

– Джаред не спит? – спросила я Тристана.

– Нельзя устраивать вечеринку спящим.

Вечеринку? Это объясняет роскошный наряд Тристана.

– Значит, сейчас как раз подходящее время поговорить с ним?

– Дорогуша, если Джаред не захочет говорить с тобой, то ничто его не заставит. – Должно быть, мои глаза стали немного шире, потому что Тристан добавил: – Расслабься. Он сто процентов захочет побеседовать с тобой.

– Почему вы так уверены?

– Ему нравятся симпатичные и мягкие вещи.

Он говорил о моем декольте, на которое все еще пялился, или обо мне в целом?

Мужчина подмигнул мне:

– Идем. Я провожу тебя в логово дьявола.

По моей спине пробежал холодок. Во что я себя втянула?

– Не думаю, что я подобающе одета.

– Не беспокойся о своем наряде.

Я приподняла брови.

– За этими дверьми одежда недолго остается на людях.

Я сглотнула, и он рассмеялся.

– Я, эм… – я сильнее сжала свой телефон. – Вероятно, мне лучше вернуться попозже…

– Глупости.

Тристан переключил внимание на серебряную табличку без отметин. Хотя нет, это была не табличка, а звонок, на который он нажал пальцем.

Ашер. Селеста. Я повторяла их имена, пока они, словно краски с водой, не смешались в одно. Ашерлеста.

Глава 8

Я переступила через высокий порог и попала в огромный мощеный двор. В центре находился фонтан с женщиной, облаченной в платье на одно плечо. Там было красиво, слишком красиво для логова мафиози.

– Ты же здесь не затем, чтобы убить его, да? – голос Тристана заставил меня оторваться от фонтана.

– Конечно, нет.

В моих ушах раздавался непрерывный стук. Сначала я решила, что это стучит мое сердце. Но затем томный пронзительный голос смешался со стуком, и я осознала, что это музыка.

– Просто проверяю. Не хочу попасть в неприятности с боссом. Стоило проверить раньше, но я… отвлекся.

Я придержала рукой, которая не была занята телефоном, липнущую к коже юбку.

– У тебя небольшой акцент. Американка?

Могу ли я себя ею считать?

– Да.

Он провел меня к еще одной двери.

– А откуда именно?

Пока мы шли, я заметила движение сбоку. Мужчина в черном костюме вышел из тени и бросил на нас цепкий взгляд. Тристан кивнул ему, и мужчина скрылся в темноте. Еще одна фигура в черном кралась около противоположной стены. Я вдруг почувствовала невероятную благодарность за свою случайную встречу. Не знаю, как бы я смогла попасть во владения Джареда, если бы не незнакомец рядом.

– Нью-Йорк, – наконец