автордың кітабынан сөз тіркестері  Чаща

Джо Лансдейл

Утро было жарким, как бешеная собака в фуфайке.

Я смотрел на эти звезды и на черноту между ними, и тут меня посетила странная мысль. Похоже, все мои старые представления о Боге, небесах, арфах и ангелах были совсем ничтожны по сравнению с тьмой и рассыпанными по ней светилами, которые все вместе относились к чему-то большему и совсем не столь очевидному. И, доложу вам, в тот самый момент я впервые почувствовал, что я тоже часть чего-то чудесного и более удивительного, чем я мог когда-либо представить.

И такая мысль совсем меня не потревожила.

Если думаешь, что моя сестра отвыкнет, то я уверен, что она помнит и дом, и как там все было.

– В том-то и дело. Понятно, она будет помнить, как и дедушка Уиден, но бывают места, куда ты уже не вернешься, и тогда вспоминать о них только хуже.

В некотором смысле грех напоминал мне кофе. Еще совсем маленьким, впервые попробовав кофе, я нашел его вкус горьким и противным, но позже полюбил, научившись добавлять молоко, а там, со временем, полюбил и черный кофе. С грехом то же самое. Поначалу подсластишь его немного ложью, а дальше можно и не разбавлять. Н

– Так ты был влюблен?

– Я был жертвой страсти. В молодости мне было непросто различать любовь и страсть, поскольку в обоих случаях присутствует перепихон

– Изверги, – сказал я.

– Они люди, – сказал Коротыш. – Так что ты подобрал верное слово.

– Люди? – воскликнул я. – Как может человек совершить такое?

– Я встречал людей, которые насиловали и убивали индейцев в полной уверенности, что те неполноценные создания. Не сомневаюсь, что и Юстас сможет рассказать тебе немало жестоких и правдивых историй о том, как обходятся с цветными белые люди. В общем, я не собираюсь оправдывать ни белых, ни индейцев, ни цветных в том, как они следуют природе. Я ненавижу их всех, включая и себя, одинаково. Нет смысла ожидать от людей большего, чем они заслуживают. Хотя, если ненавидеть всех, это как ненавидеть воду за то, что она мокрая, или пыль за то, что сухая. Но я продолжаю это делать и временами чувствую прилив гордости.

Пусть тогда Лула видит свою звезду. Надеюсь, в это трудное время она сможет взглянуть вверх, увидеть и понять, что это она, и представить, что случись ей уйти, звезда сделает ее частью мирового сияния.

Я думаю, что в скором времени умру на тропе вроде этой, или у себя дома, или на своем холме рядом с телескопом, и хотя все это не так плохо, я предпочел бы умереть где-нибудь в море, на борту большого корабля, идущего в иноземный порт – а если нет, около телескопа, и, если вдуматься, это самый подходящий выбор. Я уже нашел себе звезду. И она моя. Даже если ее присмотрел кто-то еще, я не позволю им ее забрать. Когда в ясную ночь я нахожу ее на небе, она глядит на меня, будто сияющий глаз. И не Бог. И не звезда. Просто я сам смотрю на себя сверху.

Я хочу сказать, что ни один мужчина, даже Иисус, время от времени не откажет себе в удовольствии. Как и я могу веровать, когда захочу. Так уж устроено. Если задумаюсь надолго, вижу, что это неправда, а если мимоходом, мне в самый раз.

– Малыш, беда в том, что по сторонам той стены нет никого, кто отмерял бы твои поступки. Бог лишь фикция, а дьявол – мы сами.