Была у Сидора Терентьевича тайна. Каждый раз на обратном пути он, выдумав неотложное дело, заезжал на недельку-другую в Москву, где снимал уже четвертый год мансарду в древнем домишке в одном из сретенских переулков.
Там, неприметный среди московских обывателей, он оживал, словно молодел лет этак на двадцать. Толкался на Сухаревке, бродил длинными осенними вечерами безлюдными, с недоброй славой, переулками.