автордың кітабын онлайн тегін оқу Вторая попытка леди Тейл. Том 2
Джейд Дэвлин, Мстислава Черная
Вторая попытка леди Тейл 2
Глава 1
Об этом имении мало кто знал в столице. Если не ошибаюсь, его Гранту завещал двоюродный дедушка, чудаковатый холостяк, который терпеть не мог людей и сидел в самом глухом уголке сельской местности, в часе езды от дороги на столицу.
В часе-то в часе, но тем не менее, скажем, в северные горы дядюшка не забрался. Людей он не любил, а вот в политике и экономике предпочитал держать руку на пульсе событий. Так что если знать, как добраться до небольшой усадьбы с романтичным названием «Ясеневый приют», то окажется, что ты почти у самой столицы и в то же время спрятан надежнее некуда.
Я вышла из наемного экипажа и огляделась. Очень… мило. Аллея, ведущая к воротам усадьбы, выглядела немного заросшей, но если присмотреться – заметно, что этот хаос устроен нарочно и с тонким расчетом. И среди диких трав вполне могут прятаться артефакты-ловушки. Или как минимум сигналки.
Ну что же. Настало время проверить, верно ли я поняла торопливый шепот Гранта. Тогда, у калитки, когда я передавала ему Ляну, он успел быстро произнести: «Ясеневый приют. Если станет невыносимо – бегите туда».
Вот я и… прибежала.
Я пошла по аллее открыто – что бы ни пряталось в кустах, Грант не будет охотиться на почтальонов или, например, мелких чиновников, по какой-либо надобности навестивших усадьбу.
Я беспрепятственно дошла до скромного, не похожего на парадное, крыльца и застыла на верхней ступеньке. Мне показалось, что ни одна охранка на меня не дернулась. А как Грант собирался получить сообщение о моем прибытии? Приехала я в сумерках, время ужина, но в окнах не горело ни единого огонька, дом выглядел безлюдным. И как мне попасть внутрь?
Нажав на ручку, я с неожиданной легкостью открыла створку, будто было не заперто. Лишь глухой щелчок выдал, что замок все же имелся, но не обычный, а магический, и он пропустил меня… как хозяйку. Грант настроил?
Не знаю, что учудил ди Монтеро, какую именно гадость устроил Гранту, но раз Эдвин был уверен, что тот не сможет появиться в ближайшее время, значит, так и есть. Дважды уже бывший муж дотошен, этого у него не отнять. То есть в этом доме герцог тоже не появится, я одна.
Оглядевшись, поняла, что не знаю, где активируются бытовые артефакты, но подсветить себе всегда смогу и сама. Прислушавшись к себе, я осознала, что аппетита нет. По дороге я перекусила, а в сумке у меня оставалась пара булочек и яблоко, так что погрызть, если вдруг захочется, можно и в спальне. А пока смыть с себя дорожную пыль и ле-ечь.
Поднявшись на второй этаж, я заглянула в первую попавшуюся комнату, оказалось – в гостиную. Сориентировавшись с планировкой, угадала со второго раза, причем спальня порадовала не только лаконичным интерьером, но и заправленной кроватью. Покрывало горничная натянула идеально, папа бы одобрил – он в казармах такой порядок требует. Пристроив сумку в углу, я прошла прямиком в ванную и уже там скинула платье, открыла кран и залезла под горячую воду. Как же хорошо… Еще лучше – выбраться из воды и докрасна растереться полотенцем.
Мне послышался какой-то шорох, но я не обратила внимания – мало ли, ветка по стеклу стукнула, или припозднившаяся ворона трепыхнулась. Сообразив, что сорочку я оставила в дорожной сумке, я вышла как была и сразу же нырнула под одеяло, гася тусклый светлячок – я подумала, что на всякий случай не стоит делать его ярким, вдруг за окнами кто-то присматривает, хотя это больше походило на паранойю, чем на здравые рассуждения.
Я закатилась в центр в меру широкой кровати, полуторки, и навалилась на охнувшее подо мной горячее тело.
Под пологом кровати мгновенно вспыхнула многоцветная и многоуровневая печать защиты. В нее врезалась моя собственная разработка, которую я первым делом выпустила, пытаясь понять, что произошло. Оба артефакта с треском лопнули, осыпав кровать мелкими искрами, и стало темно, как… как темной ночью в самой чаще дикого леса.
За эти мгновения мы с неизвестным успели слететь с кровати каждый в свою сторону, а я еще и вооружилась подсвечником.
Стало тихо. Даже нашего дыхания не было слышно.
– Мелани? – вдруг спросила темнота так, словно не верила собственным словам. – Это вы?!
– О боги… – Подсвечник выпал из разом ослабевших рук. – Грант, вашу… вашу! Как вы смеете меня пугать!
– Я вообще-то хотел спать лечь, – вздохнула темнота. – Всего лишь. И меньше всего думал обнаружить под своим одеялом вас. Можно я активирую световой артефакт?
– Не вздумайте, – сердито огрызнулась я. – Пока не разрешу. Где тут халат?.. Между прочим, вы сами меня пригласили. Уверяли, что будете рады видеть в «Ясеневом приюте» в любое время.
– Пригласил, – покорно отозвался невидимый в темноте герцог. – Но не рассчитывал на такое… везение.
– Пф-ф! – фыркнула я, наконец-то на ощупь добравшись до сумки и выудив сменное платье, найти его оказалось легче, чем халат. Натянув его, я не стала шнуроваться, но накинула поверх шаль.
– Зажигайте, Грант.
Свет разгорался над нашими головами плавно, давая привыкнуть, не слепя. И Грант предстал передо мной во всем своем великолепии – подтянутый, пропорционально сложенный, обнаженный… На Гранте были только нижние штаны, достающие чуть ниже колена. Я как-то совершенно против воли блуждала взглядом по тренированным мышцам, от длинных ног до широких плеч, и как-то жарко стало, особенно когда я вспомнила про жар его тела. Я облизала губы, сглотнула.
Грант, кажется, тоже просто таращился на меня.
В себя меня привел его возглас:
– Мелани, вы… были без одежды?!
– О, дошло? – фыркнула я.
Грант покраснел, а когда, с еще большим опозданием, до него, похоже, дошло, что я прижималась к нему полностью обнаженная, побагровел. Ну да, настоящая леди никогда не ляжет в постель без пышной и просторной ночной рубашки, в которой с успехом может запутаться не только муж, но и парочка любовников. У них есть шанс никогда даже не встретиться в складках.
Но я не леди. Спасибо, наелась. Мне хватило одного раза, чтобы усвоить: в этом мире нет ничего дороже возможности быть собой. Настоящей.
А настоящая я – девчонка с границы. Дочь генерала и боевой магички. Хулиганка и сорванец. И плевать мне, что подумает высший свет! Я пыталась жить по его законам, и мне не понравилось!
Глава 2
Потуже затянув шаль, чтобы прикрыть грудь, я выразительно покосилась на Гранта. Нет, меня все устраивает – зрелище чудесное, и на Гранта мне смотреть приятно, просто потому, что он Грант, которого я лю… Так, стоп. Сперва нужно разобраться с сэром Эгоистом, стать ему дочкой, сестренкой, да хоть мамочкой, и вот тогда с чистой совестью выходить замуж.
Грант, осознав, что сам тоже не одет, дернул на себя одеяло, замотался, стал похож на гусеницу.
– Мне показалось, что в доме пусто, и я выбрала первую попавшуюся комнату. Простите, Грант.
– Все в порядке, леди. Я… Мне не стоит спрашивать, что случилось? Если я могу что-то для вас сделать, просто скажите.
Какой же он…
Да, я хотела лечь, но оставлять Гранта без объяснений неправильно. Он ведь будет беспокоиться, переживать.
– Уже все в порядке, – улыбнулась я. – Может быть, посидим за чашкой чая?
– Да, конечно, леди.
Подхватив одежду, Грант буквально вылетел за дверь.
Я же, вздохнув, тоже занялась приведением себя в порядок. И, прихватив сумку, перебралась в соседнюю спальню. Весьма символично, что она, судя по всему, предназначалась для супруги хозяина…
«Переехала» я быстро и уже минут через десять сидела за столиком в гостиной. Грант не стал ограничиваться чаем. Фарфоровый чайник возвышался над подносом, но кроме него Грант притащил мясо, сыр, хлеб. Еще и извиниться попытался за скудный выбор.
– Оставьте. Это я задолжала вам объяснения. – Улыбка вышла усталая, и ее пришлось запить чаем.
– Леди, вы ясно сказали, что не можете рассказать, и я принял ваше условие, поэтому нет, вы не задолжали.
Угу.
– И все же. Я не знаю, с чего начать… Один человек, он не представился, спас мне жизнь. Тогда же я поняла, насколько заблуждалась и в отношении Гарльтонов, и в отношении лорда ди Монтеро. Человек, который меня спас, использовал родовой артефакт с уникальными свойствами, и я… не могу рассказать, потому что это не моя тайна.
– Понимаю… – медленно выговорил он и отчего-то резко побледнел, почти позеленел.
Я пожала плечами.
– Да, именно так. Древний артефакт чужого рода. Я ему обязана очень многим. Фактически всем. И одно из условий, на которых мне была оказана помощь, – это войти в тот самый род. Точнее, меня просили о замужестве. Это я сама уже ищу разные варианты.
– Значит, вы должны войти в род того человека… – медленно повторил Грант.
– Сначала надо его найти. Так получилось, что я не знаю его имени, а сам он искать меня не будет. Я надеюсь успеть до истечения срока стать его… – парень напротив меня с такой силой стиснул свою чашку, что от нее с тихим треском отвалилась ручка, – сестрой.
Грант слишком заметно выдохнул, откинулся на спинку кресла и повел плечами, как от озноба.
– Леди.
Он задумчиво прищурился на меня и вдруг расплылся в улыбке:
– То есть, как только вы войдете в род того человека, мы можем сразу же заключить магический брак? – Аж засветился, паразит.
И я сказала:
– Да.
Ой. Я действительно это сказала?! Вслух?!
А дальше все завертелось-закрутилось, потому что Грант вскочил, выдернул меня из-за стола, как морковку из грядки, закружил, подкинул к потолку и вдруг прижал к себе и поцеловал. А я… Я утонула в ощущении безграничного счастья, забыла обо всем на свете.
Часть груза, часть самой тяжелой тайны свалилась, и легкость окрылила. Я ответила на поцелуй с жаром, страстью. И, кажется, забралась Гранту под воротник рубашки, снова ощутила тепло его тела и бархатистую гладкость кожи, взялась за пуговицы, ощутила его ладони под лопатками. Когда он успел стряхнуть с меня платье и задрать нижнюю сорочку? Или это я сама?
Неважно…
Кажется, Грант очнулся и попытался отстраниться, но я лишь крепче обхватила его за шею.
– Мелани, нет, – буквально простонал герцог, вопреки своим же словам отвечая на еще один поцелуй. – Нельзя…
– Нельзя, – согласилась я, прижимаясь теснее. – Нельзя… нельзя…
В ответ на меня зарычали, прикусили за губу и резко оторвали от себя. Усадили в кресло, укрыли шалью. Мне показалось, будь его воля – он бы в сейф запихнул, дверь захлопнул и ключ спрятал подальше.
– У тебя есть обязательства. – Грант тяжело дышал, стараясь даже не смотреть в мою сторону.
– А я не допущу, чтобы ты их нарушила и хоть как-то навредила себе. Ты совершенно сумасшедшая, невозможная и нереальная. Я тебя не отдам никому. И тебе самой в первую очередь.
Я прикрыла глаза и постаралась дышать глубоко и ровно. Он был прав во всем, а я сошла с ума. Взрослая женщина, могла бы подумать головой, а не давать волю инстинктам… но как же это оказалось трудно!
– Твои родственники знают, куда ты поехала? Ты что-нибудь им объяснила? А родителям?
– Я оставила письмо дяде и тете, извинилась и объявила, что получила весточку от матери. – Я снова взялась за чай. – О том, что родители скоро приедут с материка на острова.
– Но ведь вы не получали никакого письма, верно? Откуда же вы можете знать, что родители скоро приедут? Насколько мне известно, генерал Тейл очень занят на границе, – этими вопросами Грант явно отвлекал не только меня, но и себя.
– Я просто знаю, – вдаваться в подробности не хотелось. – А вот вам откуда известно, что я не получала никакого письма?
Грант пожал плечами:
– Я отслеживаю все новости, Мелани. Что касается писем, то их доставляют в распределительное портовое отделение. Письма генерала могут идти только первым классом, так что за определенное вознаграждение нетрудно узнать, что появилась запись в журнале регистрации. Говоря откровенно, первый класс можно даже вскрыть и прочитать, не так уж и дорого, если есть деньги. Но не письма генерала, разумеется.
– Почему? – улыбнулась я, ожидая услышать что-нибудь патетичное, пафосно-благородное, что Грант уважает тайну переписки будущего тестя.
Но Грант лишь ухмыльнулся:
– Потому что я уверен, что генерал надежно защищает свои письма. Не хочу, знаете ли, получить смертельное проклятие, снять которое может только он.
Пф-ф.
Я, допустим, письмо тоже защитила. Не проклятием, а двойным текстом. Посторонний увидит обычные дочерние «соскучилась», а вот родители прочтут настоящее письмо.
По моим расчетам, мне нужно продержаться до их прибытия неделю… Уже на два дня меньше – пока я добиралась до «Ясеневого приюта», время тоже шло своим чередом. И если моя подсказка обратить внимание на коменданта поможет, родители вернутся до начала учебы…
– Грант, с моей стороны будет очень бестактно спросить, какие проблемы вам создал лорд ди Монтеро? Не отнекивайтесь, я знаю, что он что-то сделал, чтобы вы не появились на Коралловом острове.
Глава 3
Грант резко помрачнел и отвернулся. Но потом выдохнул и начал рассказывать:
– У дяди давно были некоторые трения с соседом в поместье. Дело несколько раз доходило почти до дуэли, а один раз – до суда. Но всегда удавалось в последний момент договориться и решить все миром. На этот раз не удалось. Дядя ранен.
– Ох… – Я сжала кулаки. Да, это мне знакомо. Эдвин никогда не стеснялся убирать неудобных ему людей такими грязными способами. – Серьезно ранен?
– Достаточно, – вздохнул Грант. – Но опасность уже миновала, дядя выживет и даже вернет себе прежнее здоровье. Нам повезло. Все могло закончиться гораздо хуже.
– Слава всем богам. – Я поежилась и плотнее закуталась в шаль. – А о моем отъезде пока никому не известно? Дядя и тетя не подняли шум, правильно я понимаю? Иначе вы все же не удивились бы так, застав меня в этом доме.
– Ваши родственники покинули пансионат на Коралловом острове и вернулись в столицу. – Грант налил нам обоим еще чаю. – Но о вас ничего не слышно в свете, как и о вашей кузине. Более того, лорд ди Монтеро тоже подозрительно притих и не появляется в обществе.
Я подавила усмешку. Жаль, на таком большом расстоянии мои следилки потеряли силу. Но я успела выяснить, что Кэт довела ритуал до конца и заполучила Эдвина в фактическое рабство. Теперь он от нее никуда не денется.
Я дважды проверяла и во второй раз застала весьма пикантную сцену. Уверившись, что Эдвин ее со всеми, как говорится, потрохами и никуда не сможет увильнуть, Кэт наедине отбросила притворство и показала истинную натуру. Крайне неприятную, надо признать. Кузина откровенно упивалась властью, поставив Эдвина на колени в буквальном смысле и приказав прислуживать в ванной, как обычная горничная, – ухаживать за волосами, подавать полотенце, делать маникюр и педикюр.
Только вот… я ни на миг не забуду, что ритуал ни разу не брачный, а оговорка про империю вышла красноречивая. Кэт показала себя властолюбивой и легко разделит мечту Эдвина. Опять же… Я об этом уже не раз думала – ради власти, ради короны Кэтрин легко позволит Эдвину себе «изменить». Еще и поприсутствует, примет участие…
– Леди, что-то не так?
Я усмехнулась.
Пусть я не могу рассказать Гранту про сэра Эгоиста, я могу в красках расписать, как обернула ловушку Эдвина против него самого. Да и пусть герцог знает настоящий расклад. Мало ли…
Пожалуй, я не буду упоминать про империю, точнее, про то, насколько на самом деле древний наш родовой артефакт. Зато расскажу об уже поглощенном и о том, что Эдвин нацелился на родовой артефакт Эмерсонов.
– Все так, насколько это возможно, – вздохнула я и начала с того, как заметила на Коралловом шпиона, обученного шагу «шоа».
Грант слушал внимательно, и выражение лица его неуловимо менялось по мере того, как раскрывались все новые подробности. От внимательного и напряженного к гневному, когда я рассказала о ловушке, устроенной мне Эдвином. Потом к удивленному, даже уважительному – это когда речь зашла о том, как эту ловушку мне удалось вывернуть наизнанку и поймать ловца.
Подробности о развлечениях Кэт были упомянуты вскользь, и парня буквально передернуло. А еще в его глазах мелькнуло откровенное злорадство, и, поймав этот блеск, я не менее злорадно усмехнулась, разделяя его торжество. Грант заметил и отсалютовал мне чашкой чая.
А вот дальше все снова свернуло в неприятную сторону.
– Ваша кузина вполне может попасть под влияние ди Монтеро, – сразу высказался он. – Простите, леди, но вы сглупили. Не нужно было так долго ждать и позволять этому проходимцу начать ритуал.
– Увы, это я знаю сама. – Мой взгляд утонул в красноватой жидкости, от которой пахло лучшими сортами южного чая. – Но изменить уже ничего не могу. Мне некого было подставить в ритуал вместо себя, кроме кузины.
– Вы должны понимать, что вместо относительной союзницы у вас отныне рядом будет враг, – вздохнул Грант. – Безжалостный и изощренный.
– Я это и так знала, благодарю. Увы, с родственниками не всем везет. На самом деле… Его оговорки были достаточно полезны, так что я не считаю затягивание такой уж большой ошибкой. И вы вот о чем подумайте, Грант. Кто знает, что под маяком находятся руины древнего храма, причем храма действующего? Какие еще ритуалы мог проводить ди Монтеро? Направить бы туда артефакторов, жрецов, лишить его этого места.
– Хм…
– Видите ли… то, что я вам сейчас скажу, напрямую связано с моим спасением, поэтому я не выдам источник сведений. В одной из крепостей предательство, и я терпела Гарльтонов по единственной причине: я не могла отвлекать родителей своими проблемами. Найти предателя и удержать оборону – гораздо важнее.
– Вот как…
– Я поступила в академию и смогу отказаться от проживания в столице, буду жить в студенческом городке. Или воспользуюсь гостеприимством Вудстоков. У них безопаснее, но я не хочу, чтобы они стали для ди Монтеро мишенью.
– Леди, у меня есть… предложение.
– Да, Грант?
– Сегодня мы отдыхаем, а завтра я одолжу у леди Вудсток одну из хранительниц чести ее внучек, и мы, строго соблюдая приличия, отправимся навстречу вашим родителям. Ведь они сначала прибудут не в столицу, а в портовый город. Там можно будет дождаться корабля, уверен, что, пока мы доедем, времени пройдет достаточно и дольше ждать не придется.
Я увижу родителей!
Живыми, счастливыми…
Сердце забилось быстро-быстро. На миг я забыла обо всем на свете. Взрослая женщина куда-то делась, а девочка подпрыгнула, воззрилась на Гранта с обожанием и ожиданием обещанного чуда и эгоистично ляпнула:
– Да!
Я даже в ладоши захлопала, как маленькая.
Грант улыбнулся, и я почувствовала, как невольно теплеет где-то внутри от этой открытой улыбки. Я ее раньше никогда не видела – герцог строго держался своей маски несколько нелюдимого ученого. А для меня…
– И еще одно, – сказал он после паузы. – Увы, нам придется солгать в мелочах. Леди Вудсток нас поддержит и подтвердит, я уверен. Все должно выглядеть так, будто вы не уезжали с Кораллового в одиночестве и вовсе не были в моем поместье. Поскольку наверняка ваши родственники и ди Монтеро следят за домом моих друзей, мы объявим, что в ответ на ваше письмо, которое я передал лично, леди прислала за вами компаньонку, с которой вы сразу же выехали встречать родителей.
Глава 4
Влажный ветер то гладил лицо, играя с газовым шарфом, накинутым поверх шляпки, то вдруг начинал сердиться и наотмашь бил по щекам холодными порывами.
На набережной было много народа. Легче легкого затеряться в толпе. Никто не обращал внимания на юную леди в сопровождении строгой пожилой компаньонки.
Увы, с Грантом нам пришлось расстаться. Его вызвали к дяде, да и леди Вудсток при всей своей доброте поставила довольно жесткие условия: раз она берет на себя ответственность за мои честь и будущее, то все должны подчиняться правилам приличия.
Мне выделили компаньонку, вполне милую даму. Несмотря на свой суровый вид и очки в проволочной оправе, мисс Озия отнеслась ко мне очень по-доброму, и если давала советы, то корректно, мягко и, главное, умно.
В портовый город Деллы мы с ней прибыли только этим утром, и я, не утерпев, сразу же понеслась на набережную. Глупо, чего уж там. Мой порыв никак не ускорит прибытие родителей, но я не сдержалась. Так я могу быть ближе к ним хоть на шажок.
До сих пор я запрещала себе о них думать, отгораживалась от воспоминаний ментальной стеной, потому что иначе бы я, бросив все, помчалась на континент, чтобы увидеть их, обнять, почувствовать, что они живы. Эмоции, которые удавалось сдерживать, прорвали плотину волной цунами и смели здравый смысл.
– Леди, – укоризненно, но одновременно понимающе вздохнула мисс Озия.
Я оглянулась, пожала плечами, сообразила, что вынудила немолодую компаньонку поспевать за собой. Хорошо, дама оказалась крепкой, от моего энтузиазма не пострадала.
– Простите, – извинилась я.
– Леди, вы будто не пару лет, а целую жизнь не виделись.
Еще и проницательная…
– Можно и так сказать, – кивнула я. – В прошлой жизни я была глупой и доверчивой, а в новой… научилась понимать и ценить правильные вещи.
При виде кораблей на рейде мне стало чуть полегче, но не настолько, чтобы покинуть порт.
Я почесала кончик носа, чем вызвала у мисс Озии тяжелый вздох. Леди нос не ковыряют даже снаружи, но я… будем считать, что стимулирую мыслительный процесс.
Родители почти наверняка прибудут на военном корабле, то есть выяснять, когда ожидаются суда с материка, можно, но бесполезно. Разве что чтобы себя занять. Сунуться в военный порт? Ну-ну. Будь дело на континенте, у меня бы, возможно, и получилось, но здесь, на островах, в порту отнюдь не папины подчиненные, и «дочь генерала Тейла» вместо пропуска не сработает. Хорошо, если не задержат до выяснения обстоятельств… То-то папа обрадуется выуживать родную дочь из тюремной камеры.
Но издали взглянуть…
– Смотрите-ка, леди, какой аттракцион, – заметила вдруг мисс Озия и указала на деревянную башенку и устроенную наверху смотровую площадку, да еще и с подзорной трубой. Вход, естественно, платный.
Мисс Озия осталась внизу, а вот я отдала служащему монетку. Меня будто морские демоны подгоняли. Я взлетела по ступеням, приникла к трубе…
Синева глубокой воды, белые барашки, ветер. Рейсовый кораблик, курсирующий между островами, рыбацкая шхуна, лодка.
Когда я увидела огромное тело военного крейсера и флаги, в том числе и флаг папиной армии, я не поверила глазам, подумала, что мне от нервов уже мерещится. Я отводила трубу, возвращала…
В какой-то момент наверх поднялась мисс Озия.
– Взгляните, – попросила я ее.
– Генерал, – кивнула она.
Я чуть ли не вырвала у нее трубу, приникла.
– Папа! – завизжала я. – Мама!
Родители, обнявшись, вышли на нос и нетерпеливо смотрели в сторону порта.
А дальше…
Дальше я сошла с ума, потому что рванула вниз, забыв компаньонку. Я не помню, как я оказалась в обычном гражданском порту, зато смутно помню, как бросила рыбаку кошелек, прыгнула в его лодочку под хилым треугольным парусом. Есть магия, способная поднять попутный ветер. Слишком затратная и оттого в мореходстве почти не применяется, но заклинание я знала, и лодочка рванула военному крейсеру наперерез.
Уже потом я здраво оценила собственный поступок. Глупее придумать было сложно: утлая лодчонка плывет наперерез военному кораблю с официальным лицом на борту. Ведь существует регламент, кто и как может встречать такие суда. А меня же понесло…
Я изругала себя последними словами и… простила. Потому что никому не пожелаю полжизни вспоминать любимых родителей с той горечью и чувством вины, что выпали мне.
Неужели я увижу их живыми, здоровыми? Неужели смогу обнять, попросить прощения, сказать, как люблю, как ни на кого не променяю! Неужели…
– Леди, хоть озолотите, а под самый борт не поплыву, – высказался рыбак, очень недовольно стряхивая воду с весла и хмурясь на меня. – И не прыгайте вы, ради всех богов, как кошка на мачте, перевернемся! Вот дурак, на золото польстился. Как бы жадность боком не вышла.
Последние слова он бормотал себе под нос.
Я его слышала и даже понимала. Но ничего не могла с собой поделать.
Да и вообще… Совсем уж фатальной моя глупость не была. Родители на носу, естественно, они не могли не заметить странное суденышко, мчащееся к ним в порыве самоубийства. А дальше рассмотрели меня, и завертелось – спустили шлюпку, выслали навстречу. С дядей на борту. Я ясно видела, что родители и сами хотели, но, во-первых, им статус не позволял, во-вторых, шлюпку спустили маленькую, рассчитанную на двух гребцов и двух пассажиров.
А пророчество рыбака все же сбылось. Своеобразно.
Когда до дяди оставалось уже меньше метра, нервы у меня окончательно сдали. Лодки стали бок о бок, мне протянули руку, и я вроде бы даже за нее схватилась. Но от волнения у меня ослабли коленки и закружилась голова. Шагнула, споткнулась, вскрикнула, отпустила руку встречающего и…
И бухнулась не на дно шлюпки, а в воду.
Вынырнула, зафыркала, завертела головой, пытаясь сориентироваться. Рыбак на лодке уже улепетывал, налегая на весла, а мне… Меня со спины с руганью ухватили под мышки, чуть не притопили, то ли в воспитательных целях, то ли случайно. Дядя втянул меня в шлюпку, и я, извернувшись, повисла у него на шее и позорно разревелась, добавляя к соленой морской воде соленые же слезы.
Дядя так поразился, что даже перестал ругаться.
– Испугалась глубины? – удивленно спросил он. – Козочка, ты чего?
Воды я никогда не боялась и плавала не хуже рыбы.
– Соску-у-училась, – провыла я, крепче вцепляясь в дядю. Живой! Без седины на висках, появившейся когда-то за одну ночь. И боли в ярко-синих глазах еще нет. И…
– Эндрю, чего вы там копаетесь? – громовой рык отца с борта корабля вызвал у меня новые потоки слез. Папа, папочка! Живой…
– Ну, устроила водопад. – Дядя пытался ворчать, но его голос был полон сдержанной нежности. – Давайте-ка, поднимайте нас на борт, простудится же в мокром. Вот дурочка. Коза и есть. Дикая!
Он бесцеремонно подхватил меня на руки, как когда-то в детстве, и понес… домой.
Неважно, что на чужой корабль. Неважно, что там все глазеют и удивляются.
Дом всегда там, где тебя ждут и любят.
Глава 5
– Козочка, ну ты надурила. – Папина рука всегда пахла по-особенному. Дорогим табаком, порохом и немного лошадьми. Я помнила этот запах с самого раннего детства. Он всегда означал безопасность, спокойствие и подарок. Как минимум конфету, которую папа втайне от мамы принес ко мне в спальню после того, как меня лишили сладкого за ужином. За особо «великолепные» подвиги и хулиганства.
– Пап…
– Ну что еще за слезоразлив? Вокруг и так достаточно соленой воды, будь она неладна! – Да, отец никогда не мог выносить моих слез. Именно поэтому я с детства старалась не реветь при нем зря, но, если уж всерьез бедокурила и ждала справедливой выволочки от мамы, всегда бежала к нему и разводила сырость. Папа вздыхал и шел к матери, заступаться за непутевую дочь.
– Роб, иди займись делом. – Мамин голос звучал строго, но я слышала в нем едва заметную дрожь. – Оставь меня с дочерью наедине. Я ее успокою.
Я задохнулась слезами и открыла глаза.
Надо ли говорить, что вместо «успокою» получилось ровно наоборот? Я кинулась маме на шею и завыла так, будто не выдохлась только что.
– Откуда в ней столько воды? – пробормотал кто-то, вроде бы сунувшийся к нам папин бессменный адъютант. Погибнет вместе… Нет, не погибнет, не позволю.
Бесконечные слезы предсказуемо обернулись еще одним обмороком.
Через какое-то время я снова очнулась на койке, укрытая по самый нос суконным одеялом. Со спины я ощутила папин бок. Он, как в детстве, устроился с краю. Головой я лежала у мамы на коленях, и она гладила меня по волосам, а дядя уселся напротив и тяжело вздыхал.
На душе было удивительно спокойно. Истерика куда-то подевалась. Меня сильнодействующим успокоительным приголубили? Правильно… Я хлюпнула носом.
– Опять?
– По новой?
Я, не поднимаясь, помотала головой и крепче вжалась в мамины колени.
Представляю, как я всех напугала. А ведь не хотела, но… Еще раз хлюпнув носом, я собралась и затолкала истерику поглубже. Потом пореву, ночью в подушку. А пока… Я перевернулась на бок, встретилась с мамой взглядом. Ой-ой, кажется, она не так все поняла. В смысле, поняла – меня обидели, но уверена, что меня… обесчестили.
– Я в порядке, – пробормотала я, – теперь в порядке. Успела убежать, – шепотом пояснила я маме.
Она дрогнула, напряглась и тут же расслабилась, взгляд стал мягче.
– Я его кастрирую, – так же шепотом отозвалась она.
Я хихикнула и серьезно возразила:
– Лучше на голову.
– Девочки, о чем вы там шушукаетесь? – влез дядя.
– О каких-то гадостях, – мрачно ответил отец. – Кого, говоришь, надо на голову укоротить? Я займусь. Ох, я займусь…
– Но куда смотрела сестра? – Мамина злость сменилась растерянностью. – А ее муж?!
И я застыла. Вроде бы заранее все обдумала, прикинула разные варианты, даже несколько раз прорепетировала, что сказать по поводу родственников. А тут вдруг все слова вылетели из головы.
Знаю одно: громкий скандал нам сейчас не нужен. А он непременно будет, если рассказать родителям все как есть.
Точнее, был бы, если бы я начала рассказывать дома, когда дядя с тетей за стенкой, но мы-то – я завертела головой – на корабле. Собственно, именно это обстоятельство гнало меня в порт, заставило плыть на утлой лодочке и делать всякие глупости. Я не просто хотела побыстрее увидеть родных, услышать их, почувствовать. Мне нужна была вот эта обстановка, чтобы все обсудить заранее, чтобы самый яркий гнев выплеснулся в воду залива, а не в публичное пространство.
Я села. Вдохнула, выдохнула.
Да, рассказывать всю правду я изначально боялась из-за первой реакции. А еще я эгоистично хотела уберечь их от ужасов, которые пережила, но…
Но надо поступить разумно. Только не как в детстве, словно не было долгих лет взрослой и невеселой жизни, просто зареветь и вылить на родителей все до единой проблемы. И чтобы они все решили, все устроили, всех наказали и защитили…
Нельзя. Защищаться будем вместе, как настоящая семья. Генерал Тейл не зря учил, что сила в единстве.
– Пап, поставь полог тишины, – попросила я, одновременно прощупывая каюту в поисках всевозможных следилок и прослушек, особенно таких трудно обнаруживаемых, как «щупальца», которые я цепляла на Эдвина. Думаю, многие умельцы додумались до таких же приспособ, особенно в военном ведомстве. А нам сейчас точно не нужны лишние уши.
– Дочка?
– Козочка?
Мама сориентировалась первой, сначала пустила очищающую волну, затем набросила защитный купол, укрепила его пологом тишины. Я от себя тоже добавила. А дядя встал и банально запер каюту изнутри. Он в магии не силен, его гений в другом: Эндрю Тейл – один из лучших стратегов поколения.
– Не знаю, с чего начать, – промямлила я и запнулась.
Мне казалось, с чего ни начни, будет звучать недостоверно.
Рассказать про перерождение?
Нет, этого нельзя делать ни в коем случае. Слишком невероятно. И скорее заставит родителей со всех ног бежать к лекарям, таща меня в охапке. Может быть, когда-нибудь потом… если вообще в этом возникнет необходимость. Да и надо ли им знать, как печально закончится по моей вине сейчас еще вполне хорошая жизнь семьи?
– Козочка, если путаешься, вдохни, выдохни и докладывай как по уставу. Я тебя учил, ты сможешь, – предложил дядя. И правда, стоит вспомнить его уроки. Эндрю занимался со мной даже больше, чем отец. И многими, многими своими умениями я обязана именно ему. Стыдно вспомнить, как в прошлой жизни моя неблагодарность и чужие интриги обернулись для него позором, крахом карьеры и смертью.
Так, этого больше не случится! Я не допущу.
Давай, Мелани Тейл. Вдох, выдох… поехали.
Если сейчас я разрушу их устоявшуюся понятную жизнь, переверну все с ног на голову, лишу маму сестры, то буду все время помнить – это ради нашего спасения. Это нам всем на пользу. А сестра маме давно не сестра.
– Все очень сложно. Дядя и тетя нам не союзники. У них свои интересы. Но они не желали мне настоящего зла, пока не появился один человек, – выпалила я на одном дыхании, убедилась, что меня очень внимательно слушают, и продолжила: – Вот этот человек – настоящий враг. И я узнала о нем некоторые вещи, которые требуют пояснения. И прежде всего, пап, скажи… Какое отношение наш родовой артефакт имеет к древней империи?
Ответом мне была немая сцена. Словно на всю мою семью наложили заклинание мгновенного паралича.
Мои слова оказались настолько ужасными? Все еще хуже, чем я думала?
Глава 6
– Дочка, – первым заговорил папа, но перед этим набросил свою защиту в дополнение к маминой. – Откуда ты это взяла?
– Это меня новый союзник Гарльтонов просветил, как и о том, что один родовой артефакт он уже присвоил, поглотил. Я про род Мрансон, если что. Ты знаешь, что под маяком на Коралловом острове руины древнего храма? Алтарь действующий. Предполагалось, что выйду я оттуда полностью подконтрольной марионеткой.
В каюте снова воцарилась тишина.
Правда, продлилась она недолго. Папа разразился самой грязной бранью, мама подхватила, и только дядя, шепотом повторяя те же слова, попытался зажать мне уши. Вот-вот, если бы я поделилась новостями не на корабле, папа бы уже рванул убивать и дядю Освальда, и Эдвина.
Я вывернулась из дядиных ладоней, покачала головой и ввернула пару ругательств.
В каюте в третий раз стало тихо.
– Дочка?! – пораженно выдохнул папа.
– Почему вам можно, а мне нельзя? – пожала я плечами.
– Дочка…
Зато родители немного успокоились. Или, скорее, они были слишком обескуражены.
Вздохнув, я наконец собралась и коротко, но не пропуская важных деталей, изложила все, что знала про Эдвина и его договоренность с Гарльтонами. Упомянула приворот, который не приворот, а «несчастный случай с бедняжкой Кэтрин» из-за не менее случайной ошибки.
– М-да… дела, – только и сказал дядя.
Родители притихли. Точнее, заговорил папа:
– Регалиями власти в империи были пять артефактов. Официально считается, что они были уничтожены в день свержения и убийства последнего императора, но на самом деле артефакты поделили между собой две дочери императора, наследный принц, племянник и племянница. В каком-то смысле ближайшие родственники последнего императора стали основателями новых родов. Мы прямые потомки старшей принцессы… Если все пять артефактов объединить… Дочь, я не представляю. Он собрался превратить острова в новую империю? Но… Регалии не спасли правящего императора. Какой в них толк сейчас?
– Наверняка он считает себя умнее и удачливее прежнего правителя. – Я повела плечами и только теперь заметила, что давно переодета в сухую одежду. И не просто одежду, а мою собственную домашнюю «хулиганскую пижаму», как я когда-то называла этот комплект из пушистой, но не колкой шерсти маленьких горных коз, водившихся только на континенте. Штаны и длинная туника, все прилично, прикрыто, но в то же время невероятно удобно. Хоть по дому ходи, хоть по двору бегай с мальчишками, хоть на стрельбище с отцом или дядей, хоть на конную прогулку с мамой…
– Ну вот. А сейчас по какому поводу слезы? – озадачился и огорчился папочка. – Козочка? Что такое?
– Вы не забыли мою пижаму… даже ее, – сквозь слезы выдавила я, дернулась и уткнулась в маму. – А я свинья неблагодарная! Если бы не случай, так и дулась бы, считая, что вы меня бросили, нарочно отослали и не любите! Простите!
– Ну, козочка… Тебе было тяжело, не расстраивайся.
– Дура была, – буркнула я.
Дядя притянул меня к себе, обнял.
– Козочка, ты к себе несправедливо строга. В каком-то смысле мы тебя действительно бросили. Хотели как лучше, как безопаснее. Мы тебя очень любим.
– Теперь знаю. Я вас тоже люблю, всегда любила, даже когда обижалась и не понимала. На самом деле… – запнулась я.
– Мели?
Возвращение в прошлое звучало слишком фантастически, но, если я умолчу, во-первых, я не смогу рассказать о будущем, а это важно, очень важно, а во-вторых, родители будут воспринимать меня своей маленькой девочкой, не примут как равную, попытаются уберечь.
Я уже видела, как папа хмурится. С него станется решить, что надежнее всего запереть меня в какой-нибудь дальней крепости, почти как принцессу в высокой башне. Он ведь похожим образом уже поступил – отослал от опасности на острова. А мне не надо в башню, мне надо быть с ними.
– Вам известно что-нибудь об артефакте, способном вернуть душу в прошлое? Это ведь не свойство одного из пяти артефактов?
– Нет.
– Точно нет.
Родители сказали это почти хором, а вот дядя поскреб затылок:
– Родовые артефакты, любые, не обязательно императорские, ценны тем, что их совершенствуют поколениями, добавляя и добавляя новые эффекты, новые грани возможностей. Есть легенда, что последний император хотел стать повелителем самого времени. Но он не успел, совершенно точно не успел, иначе бы он не допустил краха всей империи.
Так… что это значит? Сэр Эгоист спас меня с помощью императорского артефакта, который за века «довели до ума», реализовав идею последнего императора? Совсем не факт. Кто-то мог просто вдохновиться древней легендой и сделать то, что когда-то не смог император, быть потомком для этого совершенно необязательно.
– То, что я вам расскажу, очень серьезно, – начала я. – Хочу сразу сказать, что это не бред и не выдумки. И я могу это доказать. Хотя бы тем, что знаю некоторые детали, какие мне знать пока вроде бы и неоткуда. Например, пап, история с комендантом форта Шоадар. Ты ведь даже маме пока не рассказал суть этой интриги.
– Молчи! – быстро приказал отец. Его взгляд мгновенно изменился и стал твердым, стальным. Это был уже не папочка, а генерал Тейл.
– Молчу. – Я кивнула. – Хотя здесь мы защищены от прослушивания очень надежно. И только поэтому я рискну рассказать вам, что со мной случилось. Это… очень странно и почти невероятно. Но это правда.
А дальше… а дальше я задавила внутри все эмоции и очень коротко, даже сухо, касаясь только фактов, поведала родителям и дяде свою историю. Свою настоящую историю.
– И ты говоришь, что тот мужчина с артефактом, – медленно произнес отец, когда я закончила, – отправил тебя, рискнув своей жизнью, в прошлое? И ты даже не знаешь его имени, не разглядела лица?
– Да, папа. Он не представился, а я уже ничего толком не видела, получила удар отравленным клинком. Я слишком быстро умерла. И знаю только то, что он сказал мне напоследок: он слишком большой эгоист, чтобы потерять то, что ему дорого, то есть меня. И что он умрет, если в течение года я не стану частью его рода.
– Какой… – Папа замолчал.
Его явно взбесило, что кто бы то ни было смеет мне навязываться, но в то же время он не мог не быть благодарным за спасение не только моей жизни, но и всей нашей семьи.
Папа пожевал губами и до простого решения додумался в разы быстрее меня:
– Для родового артефакта важно, чтобы ты связала себя с новой семьей магическими узами, и для этого совершенно необязательно выходить замуж.
– Да, – кивнула я. – Па… только сперва Эгоиста нужно найти, а у меня ни малейших идей, кем он может быть.
Мама покачала головой. Дядя пожал плечами.
– Козочка… Кем бы ни был Эгоист, он явно незаурядный человек, а значит, мы его найдем. Обещаю.
Надеюсь…
Времени все меньше. А ведь Эгоиста мало найти, его надо убедить согласиться на ритуал.
Глава 7
Уже вечером в лучшей гостинице портового города я постучалась в комнату своей компаньонки. Моя выходка далась мисс Озии слишком тяжело, и она отдыхала после визита целителя, оставившего ей успокоительные капли.
Горничная открыла и с разрешения мисс Озии меня впустила.
Я застала компаньонку лежащей на диване в гнезде из подушек. Мисс Озия пила чай, на блюде остались последние две фруктовые тарталетки.
– Добрый вечер, мисс Озия. Я сожалею, что причинила вам…
Она изящно махнула рукой.
– Добрый вечер, Мелани. Брось. –
