автордың кітабын онлайн тегін оқу Шуклинский Пирогов
Илья Александрович Салов
ШУКЛИНСКИЙ ПИРОГОВ[1]
1
Пирогов — имеется в виду великий русский ученый — хирург и анатом Николай Иванович Пирогов (1810–1881).
«Шуклинский Пирогов» — произведение выдающегося русского писателя и драматурга Ильи Александровича Салова (1834–1902). ***
Провинциальный округ страдает от жестокой нехватки больниц. При таких обстоятельствах в городе появляется множество шарлатанов, мошенников и лекарей-дилетантов…
Другими известными произведениями автора являются повести «Грачевский крокодил», «Мельница купца Чесалкина», «Грызуны», «Аспид», «Ольшанский барин» и «Крапивники», а также рассказы «Волки» и «Николай Суетной».
Илья Александрович Салов — защитник угнетенных сословий, поборник крестьянских интересов и «народный» писатель, чьи герои стали жертвами несправедливой социальной системы.
Как-то недавно в местной газете, в отделе хроники, было помещено следующее сообщение:
«Такого-то марта, около десяти часов утра, на маслобойне купца Наумова одному из рабочих, запасному рядовому Иванову, машиной раздробило кисть руки и оторвало большой палец. Иванов отправлен на излечение в Александровскую больницу».
Сообщение это напомнило мне следующий случай.
Это было лет двадцать тому назад, когда у нас не было еще ни земских врачей, ни земских фельдшеров и когда на весь уезд, в котором я жил, был всего-навсего один только лекарь, а городская больница состояла из четырех-пяти коек с тюфяками, жесткими, как гранит. Больницу эту называли «клоповником», по изобилию имевшихся в ней клопов, и ложиться в этот клоповник никто никогда желания не изъявлял. Нечего говорить, что таковое положение дел породило врачей-дилетантов, занимавшихся con amore[2] лечением «низшей братии». В любой помещичьей усадьбе, в особенности же в среде ее женских обитательниц, можно было встретить таких дилетантов. В одной, например, пользовала народ «баринова свояченица», в другой — «сама барыня», в третьей — заметно увядшая, но все еще молодившаяся «баринова дочка». Делу этому предавались они не только с участием, но даже с некоторым евангельским увлечением и платы как за лечение, так и за медикаменты, конечно, не брали. Они принимали больных у себя на дому, перевязывали им раны, прикладывали горчичники и мушки[3], снабжали их нужными медикаментами, иногда даже чаем и сахаром, а к тяжко больным ездили сами. Народ любил этих барынь и
