Я даже не сомневался в ее выборе.
Прости меня и моего отца, – я поднял взгляд, обращаясь к единорогу. А после встал на колени, склонив голову. – Клянусь, что больше никогда не допущу ничего подобного. Знаю, мои слова не возместят твоей потери, но, когда я верну власть, обещаю дать тебе и твоим детям защиту
Мясной рулет не выглядел необычно, пока я его с осторожностью не разломила: блеснуло лезвие короткого ножа, чуть длиннее ладони размером, но очень острого.
Мужчина резко выпрямился на высоту своего роста и двинулся к дверям, я же, охваченная ужасом и пониманием, что подставила доктора, во что бы то ни стало решила его спасти.
остановиться в любой момент, когда того пожелает вложившая его в вашу грудь. Подумайте: что станет с вашим народом
принца, и желваки на его челюстях играли злобой
Он приказал своей охране стоять на месте и сам первым скользнул в шатер.
Прошло еще два дня, я все ждала возвращения
Тогда вы будете ничем не лучше своего отца, – тихо ответил лекарь, и его слова будто ножом полоснули мою душу.
Я отшатнулся.
Он был прав…
Отец не смог отпустить меня и навлек огромные беды.
Сейчас я стоял перед тем же выбором, и у меня была возможность сделать правильный.
– Ты любишь ее? – спросил я, всей душой желая почувствовать в ответе Кэрлайла ложь. Лишь бы зацепиться за нее, раскрутить…
– Больше самой жизни, – ответил мой соперник.
И это была правда.
Мне все равно. Мое дело лечить, а не любить
