Афган, любовь и все остальное

Виктор Бондарчук

Сошел с ковра и не понял почему все стоят, когда еще тренировка не закончилась. Стоят и смотрят куда на выход. Глянул туда и замер, моя Катя машет мне рукой. Вот кого не думал прямо сейчас увидеть. И в глазах у нее то ли испуг, то ли состраданье. Неужели вид у меня такой затрапезный? А вообще-то какой он может быть после тяжелой, изнурительной работы?

– Привет, а как ты тут оказалась?

– Давай выйдем, а то все так внимательно смотрят, что мне неудобно.

– Что поделаешь, ты и этот зал вещи несовместимые. – в коридоре сквозняк. И мне разгоряченному холодно.

– Ты долго еще будешь тренироваться?

– Да уже все фактически.

– Тогда переодевайся и идем к нам.

– Как к вам? Мне домой надо заехать, чтобы хотя бы помыться. У нас тут в душевой воды нет горячей.

– У нас помоешься. Давай скорее. Родители ждут, стол накрыт.

– Катя, мне неудобно. Я и грязный, и одет в спортивное. Могла бы заранее предупредить, мол событие торжественное намечается.

– Никакого торжества. Просто домашний ужин. И кстати домой позвони, что ночевать у нас останешься. – вот этого я точно не ожидал. Катя смотрит в сторону, как будто ничего особенного не сказала. Боже мой, это мне подарок не по чину. За это я готов на все.

На сборы ушло пять минут. Скинул мокрое кимоно. Неприятно одевать чистое белье на потное тело. Как мог обтерся футболкой. Не вовремя горячую воду отключили.

Домой звоню из фойе института. Мама ворчит, горестно вздыхает, что мол хоть догадался предупредить. Катя командует. Машина остается на стоянке. Поедем трамваем.

Никогда не думала, что Дмитрий занимается таким тяжелым видом спорта. Сердце чуть от жалости не разорвалось, когда увидела его осунув‍

Удивительно, но на горке у этого дома отдыха много лыжников.

. Салат «Оливье» готов, омуль