— Молится старушка в церкви. — За кого молишься, бабушка? — За Ленина учителя, за Сталина мучителя, за Булганина туриста, за Хрущева афериста, за Родину-мать и за Фурцеву блядь! — и смеется.
АРКАДИЙ. Это редкая болезнь, с нею уж никого почти не осталось. Наверное, вы один и есть. Все остальные — pēle-mēle, tutti-frutti, смесь, ни то ни се. Но это и позволяет им выжить. Я должен сказать вам прямо, ведь мы с вами старые друзья… Мужайтесь, Илья Ильич… Ваш диагноз несовместим с жизнью, и прогноз практически нулевой… Вы скоро умрете. Пауза
ОБЛОМОВ. Я не верю больше в слова, доктор. И в названия тоже. Вот один философ недавно сказал, что — Бог, мол, умер… И что с того? Ведь это одни слова, никто немчуренку не поверил! А я, в свою очередь, возьму да скажу — человек умер! И что с того? Вон их сколько на улице, никак не переведутся… АРКАДИЙ
ОБЛОМОВ. Что, много болеют? И все душевными болезнями? АРКАДИЙ. Это нынче в моде! Мужчины, и те стали в обморок падать… Без дела не сижу. С тех пор как наша медицина признала школу нервных патологий, количество больных резко увеличилось
