Первое, что приходит в голову, когда вспоминаю Мишку: как же воняло из его пасти! Невообразимо смердело, будто мы всем посёлком хоронили здесь своих мертвецов.
Понимаешь, я бодро и чётко говорю начало фразы и… Чёрт его знает. Будто бы тут же устаю следить за собой. Слова комкаются, в горле пересыхает, мне кажется, что я жую лист бумаги, плотный, шершавый и сухой, как пески Сахары.