планы на второй семестр. Для начала следовало отточить искусство левитации, причём в обеих ипостасях, затем разобраться с невидимостью и уж
– Элла, приличные девушки не ругаются.
– Не ругаются, они вежливо разговаривают матом, – с милейшей улыбкой заверила она.
– Да? – Я задрала голову и растворилась в бесконечной нежности глаз архимага.
Лорд Рендел смотрел так, словно я представляла для него величайшую ценность.
– Однажды ваше «да» сделает меня счастливейшим мужчиной Содружества.
Некромант где-то раздобыл чёрный зонт, напоминающий огромный зловещий гриб, и важно демонстрировал своего суицидального петуха
– Люк, отпирай! – Элла от души шандарахнула жезлом по двери мастерской.
– А то что? – из-за двери раздался осторожный голос Марка.
– Хуже будет! – не растерялась Элла
– Не всем утопающим нужна помощь, многие способны выплыть самостоятельно. Или… выплавить. – Игвор коротко хохотнул, довольный шуткой
Теперь эта парочка партизан не вылезала из мастерской, но, судя по хмурому виду, который демонстрировался во время совместных трапез, индивидуальная работа не клеилась, то есть не плавилась.
Из лаборатории архимага я вышла вконец озадаченная. Лорд Рендел отказался меня поцеловать. Вдобавок попросил больше не заводить речь о поцелуях, не рассказывать, как они мне нравятся, что я при этом ощущаю, – и вообще закрыть эту тему до конца пятого курса. Я была слегка разочарована: во-первых, мне действительно понравилось целоваться с лордом Ренделом, а во-вторых, он что-то явно недоговаривал.
Нас ждёт замурчательное будущее!
Вот так, светочем кошачьего оптимизма, я отправилась на утреннюю пробежку.
А ещё вы совершенно потрясающе целуетесь.
Последние слова моего сбивчивого признания были явно лишними, потому что лорд Рендел вдруг зажмурился и сдавленно произнёс куда-то в пустоту:
– Ещё два года.
