Лучшему моему Учителю и другу Михаилу Ушверидзе
посвящается
— Штирлиц мог бы позавидовать твоей сверхподозрительности, — укоризненно покачал головой Гриша.
— Но я ничего не могу брать на веру, пока не увидела собственными глазами или не почувствовала!
— Хорошо. Пусть будет так. И увидишь, и почувствуешь.
Из разговора с Григорием Михайловым.
Предисловие
В тот год в апреле на город вдруг нахлынула неожиданная теплынь. Раньше срока зацвели деревья. Люди ходили по улицам слегка одурманенные ранней весной — и от того улыбчивые и склонные к непредсказуемым поступкам. Именно в этот момент я поняла, что жизнь не приносит мне радости.
Уезжала я на службу рано утром, когда ещё было темно, и возвращалась затемно. Дни и ночи чередовались, будто полоски штрих-кода на упаковке, но в её содержимом ощущался какой-то подвох. Ну, как если бы вы заказали арабику и нектар агавы, а доставка привезла вам пакетик растворимого кофе и заменитель сахара. Вот и у меня складывалось стойкое ощущение, что это не жизнь, а полный… эрзац!
Потом я не раз пыталась вспомнить, был ли особый знак, предвещающий перемены в моей жизни? Хотелось, чтобы был. Тогда бы я подумала, что Вселенная откликнулась на призыв добавить красок в моё существование — и сделала это не скупясь, полными горстями. К сожалению, я не могу припомнить никаких знаков. Может быть, сама ранняя весна и была Знаком?
Могу сказать одно: тот апрель стал точкой отсчёта больших перемен. Тогда случилось наше неожиданное знакомство с Григорием, за которым последовала череда странных и загадочных событий… Но не буду забегать вперёд, изложу факты в той последовательности, в какой записала их в своём дневнике.
Глава 1. Ночной звонок
Я иду. Бегу. Спешу. Раннее утро, вторник, и я почти опаздываю. Мой рабочий день начинается с восьми, но по внутренним правилам нашего медиа-холдинга, а, точнее, нашего Главного, все должны быть на работе на 15 минут раньше. Тот, кто пришёл позже, считается опоздавшим. «Опоздание я расцениваю как личное оскорбление!» — принцип Шефа сотрудники знают наизусть. Для новичков существует его расширенная версия:
«Вы же не можете опоздать на самолёт и сказать, что проспали или по дороге сломался автобус. Всё! Самолёт улетел. Так что считайте, ваш самолёт уже улетел!» Все понимают: он имеет в виду премию. Или намечающийся отпуск.
Поэтому если в 7:45 Шеф позвонит по внутреннему, я должна немедленно схватить трубку и сообщить, что на месте. Готовлюсь сдать несколько новостей. Три… Хотя лучше сказать, что пять.
Вторник — это день планёрки. Весь коллектив ждёт её примерно с тем же нетерпением, как визита к стоматологу («к проктологу» — сказал бы наш главный циник Андрей Звонарёв из отдела криминальной хроники). После неё по кабинетам распространяются едкие запахи корвалола вместе с отголосками истерических рыданий неустойчивых к стрессу сотрудников. Впрочем, истерики порой накрывают и стрессоустойчивых.
«Стрессоустойчивость и пунктуальность. Ответственность и объективность», — мысленно настраиваюсь я на рабочий день с помощью утренней пятиминутки самовнушения и мчусь по лестнице на второй этаж. Главное, не поскользнуться на каблуках на мраморной плитке и не растянуться во весь рост. Тогда мой позор будет запечатлён видеокамерами — за ними постоянно наблюдают сотрудники нашей внутренней службы безопасности и Шеф (время от времени). Вполне возможно, что как раз сейчас он видит на мониторе бегущую и сомневающуюся меня.
Вадим, наш дежурный сотрудник службы безопасности прерывает мой бег:
— Эля, подожди! Там какая-то женщина в четыре часа утра звонила. Срочно тебя добивалась. Я сказал, чтобы она подождала немного: у журналистов с восьми рабочий день начинается. Так что беги скорей, она сейчас опять звонить будет.
— А чего хотела-то? — уже с верхних ступенек лестницы кричу я.
— Да не знаю. Плакала она.
Интересно, может быть у меня когда-нибудь спокойное безмятежное утро? Ну хотя бы в теории? Наверно, нет. Не моя карма. Я вбегаю в кабинет — и тут же раздаётся звонок. Рыдания… Непонятная речь…
— Пожалуйста, говорите помедленнее. Что случилось?
Снова всхлипывания. Голос молодой женский.
— Привидение! Я проснулась, а оно стоит над кроваткой моего ребёнка. Приезжайте! Мне очень страшно! Дочке два года всего, мы в квартире вдвоём, а тут…
— Привидение сейчас там? Вы видите его?
— Нет. Сейчас нет. Я ночью сразу свет во всех комнатах включила, и оно исчезло. Но всё равно страшно. И дочка сильно плачет.
— Вы звонили куда-нибудь? Обращались за помощью?
— А кому звонить? Кто мне поверит? Только вы, журналисты. Срочно приезжайте! Я очень боюсь. Мы всю ночь не спим.
— Так. Валерьянка дома есть? Ребёнку дайте и себе накапайте. Мы скоро приедем, ждите.
Положив трубку, я бегу к Главному.
— Нужно срочно ехать и разбираться с ситуацией на месте.
— Ситуация нестандартная, — соглашается он. — Почему она видит призраков? Наркота? Алкоголь? Подведём итог: женщина в неадекватном состоянии находится дома одна с маленьким ребёнком. Вдруг под угрозой нападения мистического монстра она сделает что-нибудь с малышом или с собой? Этого нельзя допустить!
— Так я машину беру?
— Подожди. А если она решит, что ты явилась поработить её — и набросится на тебя? Что будешь делать? Мобильником отбиваться? — с иронией в голосе интересуется он и продолжает:
— Но оставить ребёнка в опасной ситуации мы не можем. Вызывать «скорую» или психушку не имеем права, пока не выясним, в чём дело. Значит делаем вот что: возьми с собой фотокора — вас будет двое, а это уже команда. Стой! И захвати с собой каких-нибудь специалистов по всякой чертовщине. Иди!
Я мчусь вниз, пробегаю мимо отдела новостей и ловко уворачиваюсь от распахивающейся двери. Из неё вылетает Алина — наш репортёр. Очень кстати! Я хватаю её за руку.
— Серебрякова, стой! Совет нужен. Шеф опять меня отправил туда — не знаю куда…
— Ну-ка давайте поподробнее. Может, я знаю? Вам кто нужен?
— Специалисты по чертовщине!
— По чертовщине? То есть, по аномальным явлениям… Тогда вам нужен Григорий Михайлов, — отвечает она.
Мне нравится Серебрякова. Она отличный профи: у неё миллион контактов и знакомств в самых неожиданных сферах. Всех-то она знает, кто чем дышит, чем живёт. Всегда отзывчива, приветлива и не страдает синдромом высокомерия, которому подвержены многие «акулы пера».
— Он ведь, кажется, экстрасенс? Его по телику показывали.
— Он — человек загадочный. Много чем занимается, — Алина уклончива, видимо, не хочет сказать лишнего. — Вроде маг или парапсихолог. Я познакомилась с ним в Службе аномальных явлений. Да-да, есть у нас такая! А телефончик сейчас дам.
Мне везёт. На мой телефонный звонок Григорий отвечает быстро и деловито:
— Сейчас подскочу к редакции. Только аппаратуру возьму.
По дороге вниз, к машине, я сворачиваю к новостийщикам:
— Серебрякова, собирайся! Василенко на задании — поэтому ты поедешь со мной вместо фотокора. Шеф дал добро. И камеру не забу-у-удь!
Глава 2. Изгоняющие призрака
Загадочный человек Григорий вскоре подъезжает к редакции на красном джипе. Михайлова сопровождает весьма симпатичный и наверняка тоже очень загадочный друг по имени Артём. Обоим лет по тридцать с небольшим. Никаких тебе лохм или косиц — у них стильные стрижки с выбритыми висками. Одеты в майки и джинсы. Амулетов не наблюдается.
Посмотришь со стороны — обычные археологи, отправившиеся на полевые работы. Жаль! В людях, занимающихся эзотерикой, хотелось бы видеть хоть капельку мистицизма. Да и на снимках всегда больше привлекает внимание что-нибудь странновато-чудаковатое. Ладно, обойдёмся тем, что есть.
Наша команда резво мчится на красном джипе по указанному адресу. По дороге Григорий и Артём подробно расспрашивают о разговоре с женщиной.
— Скажите, пожалуйста, а как вас правильно называть? Парапсихологи? Или экстрасенсы? — решаю я уточнить.
— Мы — пара психологов, — не моргнув и глазом, отвечает Григорий.
— И ещё очень сильные экстрасексы, — поддерживает Артём.
Серебрякова хохочет, и я временно умолкаю.
Вот и древний двухэтажный дом на улочке в исторической части города. Построен лет сто назад, стены из крошащегося кирпича и выщербленные ступени лестницы. Маленький дворик загромождён остатками дряхлой мебели и полузабытыми ветхими вещами. Мне становится не по себе. В такой обстановке смело может обитать целая свора вампиров, а не только скромное заблудшее привидение.
Наши спутники достают из багажника какие-то металлические предметы, опутанные проводами.
— Это научная аппаратура, — заметив мой косой взгляд в сторону предметов непонятного предназначения, поясняет Григорий. — Мы берём её на прокат у сотрудников одного городского НИИ. Они используют её для измерения электромагнитного поля, замера радиационного фона и прочих параметров. Так что у нас всё абсолютно научно. Никакого мошенничества!
Старая лестница сделана слишком узкой, и мы поднимаемся на второй этаж друг за другом по одному. Дверь открывается — за ней миловидная темноволосая женщина лет 35. Выглядит она вполне нормально, только лицо растерянное и глубокие тени под глазами из-за бессонной ночи. В руках у неё пластиковая бутылка с водой. Видимо, это святая вода. Стены мокрые, пожалуй, их поливали всю ночь.
— Вы приехали?! А я — Татьяна, которая вам звонила, — ведёт она нас в зал. — Смотрите, здесь у стенки детская кроватка. Я сплю вот тут, в углу на диванчике. Ночью дочь вдруг расплакалась, и я проснулась. Слышу, она кричит: «Тётя, тётя! Боюсь-боюсь!» и показывает пальчиком перед собой. Я посмотрела, луна хорошо освещала комнату, и увидела тёмный женский силуэт. Прямо у её кроватки!
Татьяну передёргивает при воспоминании.
— Я свет включила, оно исчезло. А уснуть мы уже не смогли, меня била дрожь, да и малышка всё время плакала. Понимаете, мы ведь вдвоём видели! Я включила телик, компьютер, музыкальный центр — так мы и сидели до утра. Я начала вам в редакцию звонить.
Женщина ставит бутылку со святой водой на стол. У неё дрожат руки.
— Это покойная мама приходила. Господи! За мной или за дочкой?!
— Успокойтесь, сейчас мы всё выясним, — уверен Григорий Михайлов, расставляя аппаратуру. — А что, мать умерла, рассерженная на вас?
— Да нет. У нас были нормальные отношения. Просто она потом снилась мне. Сказала, что скучно ей там, хочется комедию посмотреть. Только как я ей комедию на кладбище покажу? Может, надо было планшет на могилку отнести? А я не отнесла. Вот теперь она и хочет нас забрать.
Женщина вопросительно смотрит на нас, ожидая ответа: нести или не нести? Я не знаю, что ей ответить. С одной стороны, вся эта история кажется мне фарсом, с другой — интуиция подсказывает, что женщина реально перепугана до смерти. Да и такое дрожание рук трудно имитировать.
Мужчины медленно обходят квартиру с приборами в руках. Алина идёт за ними след в след, фиксируя события на камеру. Вдруг да на нашу удачу откуда-нибудь выскочит привидение?
Я спешу за ними с диктофоном, фиксирующем наши разговоры и прочие звуки, стараясь не попадаться героям по борьбе с аномальными явлениями под ноги. Таким забавным хороводом мы обходим все помещения.
Григорий попутно рассказывает:
— Бывает, что подобные видения случаются, когда в комнате изменён электромагнитный фон. Может, электромагнитное излучение в несколько раз превышает норму. Причины могут быть самые разные: неисправная электропроводка, соседство с высоковольтными линиями электропередач. Ага! Артём, смотри! Розетки плохие, незаземлённые.
— Электрика надо вызывать. Электромагнитный фон немного превышает норму, но это не могло повлиять на то, чтобы появились видения, — подаёт голос Артём.
Потом громко рявкает в мою строну:
— Причин физического порядка для появления видений у обитателей квартиры нет!
Я что: глухая или самая непонятливая из всех?
— Вечером магией занимались? — неожиданно обращается к хозяйке квартиры Григорий.
Женщина в растерянности утвердительно кивает головой. Григорий продолжает:
— Вот здесь вчера перед сном пентаграмму мысленно чертили. Так? А тут крест рисовали.
— Так и было…
— Зачем вы это делаете? Ведь вы в магии — дилетант…
— Пентаграмму я чертила для защиты, это разрешается. Это ведь не сатанизм, — оправдывается она. — Понимаете, я живу с ребёнком одна, одной страшно. Я много читаю об экстрасенсах и магии. Курсы в интернете по парапсихологии прошла. Там специалист из Германии обучает. Очень хороший! Научил меня «ставить» защитные пентаграммы на окна и двери, чтобы обезопасить квартиру с помощью магических сил.
— Ну и как, обезопасили? — Григорий явно иронизирует.
— Так он учил от людей ставить. А тут призрак! Я же человек с высшим образованием. В бабушкины сказки не верю. Как такое могло произойти? — женщина вновь твердит про покойную мать.
— Сейчас проведём «работу» и закроем каналы, которые вы наоткрывали. Не будут тут астральные гости шататься. Не будет никаких призраков, спите спокойно! — успокаивает Артём.
— На тот свет вам и вашей дочке ещё рано. К вам приходила не покойная мать. Явление астрального «гостя» вы вызвали своими неумелыми занятиями магией. Грань между миром тонких материй и нашим очень тонка. Вы случайно открыли некоторые каналы, и к вам стали являться «посетители» оттуда. Магией занимаются или серьёзно, или никак. Иначе можно накликать на свою голову неприятности, — читает напоследок Татьяне мораль Григорий Михайлов.
Мы выходим из квартиры и спускаемся вниз друг за другом. Ничего себе! Оказывается, красный джип стал маленькой сенсацией для жителей этого дома. Старички и старушки, типы маргинального вида выбрались на свет божий и окружили его. Они с любопытством взирают на нашу живописную компанию. Судя по их взглядам, мы кажемся им странными…
На обратной дороге мы с Алиной смотрим друг на друга и думаем о том, что материала для статьи маловато. Она «разводит» парапсихологов на разговор, невзначай бросая несколько фраз:
— А, знаете, эту женщину можно понять. Она одна, ей страшно. И что же, все ужасы произошли из-за такого безобидного занятия? Ведь Татьяна просто старалась защитить свой дом…
Григорий с Артёмом переглядываются и смеются.
— Ну что? В чём-дело-то?!
— Это она говорит, что колдовала только на безопасность дома. На самом деле она ещё мужчин приманивала.
— А это плохо?
— Очень. Приворот может иметь плохие последствия. Это ведь насилие над чужой волей. К тому же она о технике безопасности общения с тонкими мирами понятия не имеет.
— Сейчас многие, начитавшись книг по магии, пробуют себя в колдовстве. А когда кому-то начинает привидение являться, он кричит: «Как же так? Ведь я — человек с высшим образованием. В призраки не верю!» Вот пусть своим дипломом о высшем образовании и даст привидению по морде! — усмехается Григорий. — Кстати, ваша читательница ещё легко отделалась. Бывают случаи и похуже.
— Ну а мужчин-то она приманивала хоть успешно? — интересуюсь я.
— Успешно. Только, как видите, с нехорошими последствиями.
Мы прощаемся с аномальщиками, входим в редакцию, и Алина с грустью говорит:
— Я думала, эта парочка «экстрасексов» будет рассказывать, какие они необыкновенные. А они вели себя очень сдержанно… Жаль, ничего разоблачительного написать про них не удастся!
— Не удастся. Зато они женщине помогли, успокоили её.
— Ну да. Это главное! А разоблачим мы кого-нибудь другого!
Глава 3. Новости и напряги
Следующее утро в нашем отделе полно деловой суеты, телефонных звонков и мелких трагедий местного масштаба. Мой материал с историей о привидении выходит в сегодняшнем номере, и я с нетерпением жду момента, когда свежие газеты привезут в редакцию.
Звонит внутренний у Ларисы Юрьевны, но её напряг тут же передаётся всем. Выслушав информацию, она оповещает присутствующих:
— Шефу нужна оперативка любого рода. Срочно ищите и сдавайте в номер минимум по три новости. У вас тридцать минут.
В ответ раздаются стоны со всех сторон.
— Так его же криминал интересует, в первую очередь. А у меня культура!
— А у меня образование!
— Ну и сдавайте новости по культуре и образованию. Надо дыры в полосе забивать.
Легко сказать! У меня-то есть три новости. Например, в Доме творчества новую спортивную секцию открыли, бесплатную. Только она Шефа вряд ли заинтересует. Я ворчу вполголоса:
— Мои новости Шеф наверняка зарубит.
И точно: зарубает с издёвкой:
— Эля, ты что, работаешь в газете «Красная синька»? Поэтому будешь откликаться на каждый чих в Доме творчества?
Я возвращаюсь в отдел и не могу не пожаловаться.
— Лариса Юрьевна, ну чем плоха позитивная новость о новой секции в Доме творчества?! У нас ведь так мало бесплатных кружков! Вот полезная прикладная информация для наших читателей на десять строк!
— Не расстраивайтесь. Вы же помните, что говорит Шеф на летучках?
— Если собака покусала человека — это не новость. Вот если человек покусал собаку — это новость. Знаю я. Я даже знаю, что первым эту фразу сказал редактор газеты «Нью-Йорк Сан». Определил суть действия «жёлтой прессы».
— Эля, это главный постулат любой прессы. Без него ей просто не выжить.
Я судорожно листаю свой журналистский блокнот в поисках записей о более масштабных событиях.
— Чем же его заинтересовать?
— Чтобы заинтересовать нашего Шефа, нужно разыскать изнасилованную статую Свободы или Карла Маркса, который окажется женой Фридриха Энгельса или его внебрачной дочерью. Поубивать кучу народа и пролить море крови. Что-нибудь такое у вас есть? — Лариса Юрьевна смотрит на меня ясными голубыми глазами.
— Такого у меня нет. В Доме творчества никто никого пока не покусал. Зато у меня появился знакомый экстрасенс. Можно сделать с ним материал.
— Экстрасенсы сейчас не в тренде, — морщится она. — Вы бы ещё Чумака с Кашпировским вспомнили… Бредятина. Хотя… Многие любят читать про мистику. Может, тема и пройдёт, если вы сумеете сбалансироват
