Вообще, анархисты не могут в краткосрочной перспективе рассчитывать на успех, когда почти все, с надеждой или страхом, смотрят на президента-«преобразователя», привносящего какие-то охренительные преобразования. Конечно же, сейчас не время валить государство! Теперь оно находится в таких хороших руках
И вот, менее глупые, чем обычно, левые приспустили красное знамя революции и чёрное знамя анархии, и подняли вверх невообразимое звёздно-полосатое знамя демократии.
Самопожертвование контрреволюционно. Всякий, способный пожертвовать собой ради дела, способен пожертвовать ради дела другим человеком. Таким образом, солидарность среди жертвующих собой невозможна. Вы просто не можете доверять альтруисту. Вы не знаете, когда он учинит какую-нибудь благотворительную катастрофу.
Поддерживая имидж общей борьбы против угнетения, левые скрывают не только свою фактическую раздробленность, непоследовательность, слабость, но и — парадокс — то, в чём они действительно схожи: в своём согласии с основными элементами государства / классового общества. Те, кто довольствуется иллюзией сообщества, не хотят потерять свои скромные удовольствия, а может и больше: не хотят переходить к реальным вещам. Все промышленно развитые демократии терпят левую лояльную оппозицию, которая удовлетворительна лишь тем, что она терпит эти демократии.
Самопожертвование контрреволюционно. Всякий, способный пожертвовать собой ради дела, способен пожертвовать ради дела другим человеком. Таким образом, солидарность среди жертвующих собой невозможна. Вы просто не можете доверять альтруисту. Вы не знаете, когда он учинит какую-нибудь благотворительную катастрофу.
Анархисты должны придерживаться своего курса. При том, что им следует регулярно пересматривать свои теории и практики, они не должны впадать ни в битломанию, ни в обаманию или в другие временные увлечения. Ничего такого не случилось в прошлом году, что стало бы новым вызовом анархизму.
На мой взгляд, чем меньше анархисты будут участвовать (мне надо бы принимать это как должное, но, увы, я не могу) в электоральной политике, и, что более важно, чем меньше людей вообще будут участвовать в выборах, тем лучше. Мы, вероятно, не придём к анархизму посредством романтично-революционных баррикад в стиле XIX века — если только этот вариант не послужит контрольным выстрелом в голову разбитого режима. Но мы придём к нему, если это всё же получится, посредством массового народного отказа от государственных органов и частных организаций, которые и сохраняют наше общество в его нынешнем виде.
Мир очень анархистский в том смысле, что, как считал Кропоткин, человеческое общество, вся человеческая жизнь всегда гораздо больше зависят от добровольных совместных действий, чем от любого государственного регулирования.
