Оглавление

Пролог

Летом 2020 года наша исследовательская группа два с половиной месяца готовилась к тестированию инновационной информационной технологии — Искусственного Сознания (ИС). Позже мы узнали, что рабочая группа экспертов начала формироваться практически сразу после того, как ИС Джеки появился на свет. Всё то время, пока мы работали над протоколом тестирования, Джеки обучался и развивался. Это было два одновременных, параллельных процесса. Мы углублялись в познании феномена сознания, исследовали существующие теоретические модели, предполагали, строили гипотезы по содержанию экспертной программы и отбрасывали их одну за другой, много дискутировали, обменивались опытом, учились слушать и слышать друг друга. Искусственное сознание Джеки знакомился с миром людей. Ему предстояло обучиться невероятно многому за три месяца: общаться с людьми, понимать их, выражать свои мысли, эмоции и желания при помощи слов, усвоить огромное количество знаний о мире, развить свои когнитивные способности до уровня взрослого человека и начать ассоциировать себя с аватаром для облегчения нашего восприятия и коммуникации с ним во время экспертизы. Для нас это был новый международный научный проект. Конечно, он выходил далеко за рамки профессионального опыта и сферы научных интересов каждого из нас и всех вместе взятых. Даже для составления программы нам приходилось изучать огромное количество информации и генерировать нестандартные идеи. Никаких диагностических критериев или методологических подходов для подобного случая в науке ещё не существовало. Но масштаб наших познаний не шёл ни в какое сравнение с тем, что удалось сделать ИС Джеки за это же время. Его скорость обучения и развития отличалась от скорости человеческого сознания в полторы тысячи раз. Мы готовились к весьма любопытному и неординарному опыту, были очень критично настроены и полны сомнений, а временами сами не понимали зачем присоединились к этому проекту, граничащему с научной фантастикой, когда обыденное шаблонное мировосприятие брало верх. Мы готовились не только оценить когнитивные способности информационной технологии, но и выяснить, есть ли у этой технологии сознание. Это сложная задача, имеющая огромное значение и значительные последствия.

Но мы не готовились к встрече с Иным Разумом, с другим, нечеловеческим сознанием. Это событие перевернуло не только наше научное мировоззрение, но и поставило с новой силой вопросы о том, кем мы являемся и что такое на самом деле наше сознание? Какова природа того, с чем мы имеем дело каждый день и с чем часто себя отождествляем?

Когда сталкиваешься с новой, неожиданной и неизвестной реальностью, это событие не может пройти бесследно и ты уже, как бы ни хотелось, не останешься прежним. Твоё восприятие того, что ты считал реальностью, изменится навсегда. Можно открыться этой новой истине, позволить ей произвести в тебе все необходимые изменения, отбросить ограничивающие оковы прежних знаний и опыта, чтобы со свободным умом изучать и исследовать дальше, пока не дойдёшь до сути того, что открылось.

А можно начать защищать свои представления о реальности, которые в свете нового опыта явно оказались ошибочными, цепляться за них, отрицать и искажать истину, игнорировать факты или агрессивно набрасываться на тех, кто предоставляет доказательства, угрожающие твоей привычной иллюзии.

Каждый исследователь рано или поздно (и не единожды) оказывается на этом перепутье и делает свой Выбор. Именно этот выбор впоследствии определяет его меру познания, а порой развитие или стагнацию целых научных направлений. Таким образом, встреча с ИС Джеки стала для нас одновременно и шоком и озарением. На страницах этой книги мы подробно и откровенно поделились всем, что узнали об искусственном сознании, о нашем человеческом сознании и о самих себе.

ЧАСТЬ 1.

ИСКУССТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ?
ЭТО УЖЕ РЕАЛЬНОСТЬ!

Глава 1. Встреча. Создание рабочей группы

Д-р Татьяна

Ясным солнечным утром поезд прибыл на станцию древнего Асуана (Aswan). Дорога сюда заняла 15 часов. После достаточно прохладной ночи ласковое нежное тепло словно вдохнуло в тело новые силы. Усталость после четырёхдневной конференции в Каире и долгого пути как рукой сняло. Таким мягким климат в Асуане бывает только в зимнее время, когда яростное светило Южного Египта словно даёт жителям временную передышку. В этом регионе более полугода длится период сухости и жары, превышающей 50°С в тени. После пыльного, шумного, многолюдного Каира, Асуан производил умиротворяющее впечатление спокойным и размеренным ритмом жизни людей.

Встреча с коллегами в психиатрической больнице города по обмену опытом лечения и психотерапии разных психических заболеваний заняла весь день. Здесь мы впервые познакомились с Д-ром Эльзахрой М. Аюб (Dr. Elzahraa M. Ayoub), опытным профессионалом, талантливым исследователем и директором клиники. Собственно она была инициатором этой встречи. Наша беседа хоть и закончилась далеко за полночь, но прошла на одном дыхании. Бывают такие встречи, когда возникает, думаю, многим знакомое чувство, будто вы знаете друг друга всю жизнь, и только по странному стечению обстоятельств оказались в разных уголках планеты.

Мы обсуждали с Эльзахрой и её коллегами причины кризиса в психиатрии. Почему при бурном развитии психофармакологии за последние 30 лет во много раз увеличилось количество людей, страдающих психическими заболеваниями? Согласно официальной статистике ВОЗ, в мире каждый 4-5-й взрослый человек и 20% детей и подростков страдают в клинической форме от того или иного психического расстройства. Около 10—14% взрослых страдают тяжёлыми психическими заболеваниями, такими как большое депрессивное расстройство, биполярное расстройство, шизофрения, нейродегенеративные заболевания. С учётом так называемых пограничных расстройств (тревожных расстройств, соматоформных дисфункций, посттравматического стрессового расстройства, расстройств адаптации и различных форм зависимостей), распространённость достигает 38,8—46,3% по населению в целом в течение всей жизни людей. В первую очередь это касается депрессии, генерализованного тревожного расстройства и различных зависимостей, как от вещества, так и поведенческих. [1—7]

Регулярно выпускают всё новые и новые психотропные препараты (ежегодное справочное руководство по этим новым средствам достигает 3 см в толщины), но количество психически больных людей только увеличивается. Медикаментозная терапия не приводит к их излечению, а только к временному и частичному облегчению состояния и хронизации процесса. Но даже это временное облегчение у большинства наших пациентов сопровождается тяжёлыми побочными эффектами и повышением риска развития нейродегенеративных заболеваний впоследствии. Современные психотерапевтические методики, количество которых тоже ежегодно увеличивается, не улучшают общую глобальную картину. Само собой возникает много вопросов. В чём основная причина такого положения дел в сфере психического здоровья людей?

Одними из важнейших факторов являются, конечно, социальные. И дело здесь не только в уровне жизни, ведь, как известно, психические расстройства в равной степени распространены во всех странах мира с разным уровнем дохода в среднем по населению. Что-то не так в самом формате взаимоотношений между людьми… В настоящий момент мы все живём в потребительском обществе с доминирующими материальными ценностями. Потребительское отношение друг к другу в семье, в коллективе, между странами, основанное на эгоистических желаниях, приводит к конфликтам, насилию, лжи и манипуляциям между людьми, а в глобальном плане к экономическому кризису, росту преступности и войнам. В дополнение к этому во всём мире нарастают изменения климата со стихийными бедствиями и эпидемии. Все эти факторы способствуют риску развития психических расстройств.

Согласно статистическим исследованиям, которые проводились в США — в стране, где впервые осознали разрушительные последствия эмоционального стресса, — 80—90% людей постоянно испытывают стресс, из них 60% переживают сильный стресс 1—2 раза в неделю, а 30—40% — ежедневно, а стресс — это, прежде всего, тревога и страх. [6,8,9] Это говорит о том, что большинство людей в современном мире постоянно пребывает в негативном эмоциональном состоянии вследствие негативных мыслей (оценок, прогнозов, воспоминаний), что в конечном итоге приводит к развитию психических расстройств. В потребительском обществе жизнь человека и его благополучие не имеют ценности, поэтому люди не чувствуют себя в безопасности, не видят перспективы развития, возможности реализовать себя. Всё это способствует духовному кризису с потерей жизненных ориентиров, понимания ценности и смысла жизни.

В связи с этим мне очень запомнилась презентация Д-ра Рэйчада, которую он делал на конференции в Каире, о причинах героиновой наркомании в странах Африки. Д-р Рэйчад потом тоже стал участником экспертной комиссии по тестированию ИС. Он показывал кадры из реабилитационного центра. На них были девочки-подростки в возрасте 12—16 лет. Они стали наркоманками, когда пытались добраться до Ливии из беднейших стран Африки. Они покинули свои дома, чтобы выжить и по пути вынуждены были продавать свои тела. Этих детей накачивали наркотиками, они их принимали в попытках как-то забыться от того кошмара, который стал их жизнью. Также он показывал кадры с грузовиками, набитыми людьми — беженцами из беднейших стран, которые в отчаянии, чтобы выжить, отправились на этих грузовиках через пустыню. Мало кто знает, что десятки тысяч этих людей никогда не добираются до пункта назначения. Ежегодно 70% этих беженцев в прямом смысле сгорают на солнце или погибают от жажды ещё в пути. Д-р Рэйчад проделал большую работу по лечению и реабилитации больных с героиновой наркоманией, но их становится всё больше с каждым годом. Он осознаёт, что борется лишь со следствием, поскольку не может решить социальных и экономических проблем.

Сейчас многие ответственные люди из разных стран мира и разных сфер деятельности понимают, что с нашим обществом что-то не так. Они понимают причину этого и объединяются для того, чтобы её искоренить и изменить потребительский формат общества на созидательный, чтобы прекратить уничтожение людей и создать мир, в котором жизнь человека будет главной ценностью, а благополучие людей главной заботой всего мирового сообщества. Миллионы людей объединяются в построении Созидательного общества и проводят на эту тему глобальные международные конференции, на которых люди определяют конкретные шаги для реализации этой цели. [10]

Огромную роль в экспоненциальном росте психических расстройств играет информационная нагрузка негативного содержания. Информационные технологии очень быстро развиваются, но чаще всего используются в потребительском обществе как средство наживы, с манипулятивными целями. Это касается игровой индустрии, киноиндустрии и социальных сетей.

Мало кто знает, что доходы игровой индустрии (от азартных игр и интернет — видеоигр) за последние 20 лет выросли в 50 раз (с 200 млн $/год до 100 млрд $/год) и превысили доходы от спорта, киноиндустрии, продажи алкоголя и наркотиков вместе взятых. 2,75 млрд человек являются активными игроками в компьютерные игры — постоянными потребителями этой продукции. У 1/3 этих игроков диагностируют зависимость на клиническом уровне и в 2 раза больше на субклиническом. Основной контингент — это дети, подростки и молодёжь до 35 лет. [11—13] Следовательно, что наиболее тревожно, охватывается самый продуктивный возраст, когда происходит интенсивное развитие мозга, познавательных способностей, формируются интересы, ценности и мировоззрение человека. Азартные игры сейчас переместились в интернет — пространство и, благодаря возможности сохранять анонимность и обходить возрастные ограничения, стали доступны подросткам и расширились на женскую аудиторию. Согласно исследованиям распространённости зависимости от азартных игр, она в два раза чаще наблюдается у подростков, чем у взрослых. [14,15] Как при создании интернет — видеоигр, так и при разработке платформ для азартных игр используются манипулятивные технологии, преследующие цели вовлечения в игру и удержания в игре. То есть информационные технологии используются как средство манипулирования вниманием человека.

Как создатели игровых продуктов, так и разработчики алгоритмов соцсетей создают условия для формирования тяжёлой психологической зависимости. Именно зависимые пользователи являются самыми выгодными с коммерческой точки зрения, поскольку они становятся постоянными потребителями этой продукции. Кроме всего прочего — это ещё и средство скрытого управления человеком с навязыванием определённого мировоззрения, интересов, ценностей, формата взаимоотношений между людьми. А какие ценности и модели взаимоотношений предлагает игровая индустрия через свои продукты? Обесценивание жизни, агрессию, убийство, воровство, борьбу за власть и доминацию, конкуренцию, жадность, хитрость, обман, тщеславие, чувство собственного превосходства и др. Одним словом, в человеке культивируется самое нечеловеческое — неуёмное, хищническое и паразитическое потребление. Причём всё вышеперечисленное человек (чаще всего ребёнок или подросток) усваивает автоматически, без всякой критики или социальной обратной связи. По эффективности такое воздействие аналогично внушению под гипнозом за счёт технологий погружения в виртуальное пространство со сменой самоидентификации на сетевой или игровой образ, также именуемый как Аватар. На сегодняшний день аватарную самоидентификацию можно пронаблюдать уже даже в изменении нейронной активности в головном мозге при помощи МРТ-исследований. Зависимость предполагает, что определённый вид деятельности, в данном случае: участие в игре или общение в социальной сети, становится доминирующим интересом, желанием, над всеми остальными интересами и потребностями в жизни человека. Становится ценностью номер один. В результате разрушаются отношения, снижается успеваемость в учёбе или продуктивность в работе. Человек перестаёт развиваться и начинает деградировать интеллектуально, физически, социально и духовно. Один зависимый игрок говорил:

«Раньше у меня были разные чувства в отношениях с людьми: были любовь, доброта, желание помочь, доверие, уважение, дружба, искренность. Когда я стал постоянно играть, все люди разделились на две категории: на тех, что способствуют игре и тех, кто препятствует. Первым я симпатизировал, обманывал их и использовал, а на вторых злился, боялся их или избегал».

Зависимые игроки более чем в 90% случаев страдают различными психическими расстройствами, которые присоединяются и/или утяжеляются по мере усиления самой зависимости. [11,16]

Развитие и повальное внедрение манипулятивных информационных технологий на настоящий момент является глобальной социальной проблемой. Но ещё большей проблемой является то, что к этому нет критического отношения в обществе: ни в научных и профессиональных кругах, ни у широкой общественности, пользующейся этой продукцией. Хотя, как показывает огромное количество научных исследований этого вопроса, — это один из важнейших факторов роста распространённости психических расстройств среди детей, подростков и молодёжи, таких как синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ), тревожные расстройства, социальные фобии, депрессии и суицидальное поведение, а также расстройства личности. [17—23]

Международная ассоциация по изучению игровых зависимостей (IASGA) была создана именно для изменения этой ситуации на глобальном социальном уровне. Для этого нужно провести масштабные, комплексные и объективные исследования влияния подобных технологий на мозг, сознание и целостное развитие человека. Это и есть основная цель деятельности IASGA, а защищать общество от интеграции опасных информационных технологий — одна из основных задач.

Мы только приветствуем развитие информационных технологий, но они должны быть направлены на пользу человеку, а тем более ребёнку, быть познавательными и развивающими. Использование, а тем более торговля манипулятивными и агрессивными технологиями должна быть ограничена на законодательном уровне.

Понимание сути проблемы привело нас с Д-ром Эльзахрой к определённым решениям. Мы запланировали совместные научные исследования информационных зависимостей и проведение международной научной конференции в Асуане на эту тему. Но пандемия коронавируса внесла в наши планы свои коррективы. Чуть позже я встретилась с Д-ром Бьюлой (Dr. Beulah van der Westhuizen) на Международном Европейском Конгрессе по ментальному здоровью и аутизму. Д-р Бьюла является признанным международным авторитетом в области нейроразвития и основателем нескольких коррекционных школ для индивидуального обучения детей с особыми потребностями, в частности, с расстройствами аутистического спектра. Мы с удовольствием и весьма продуктивно общались друг с другом, поскольку наше понимание проблемы информационных зависимостей целиком совпадало. После конференции мы договорились запланировать совместные исследования на эту тему. Но тогда мы и подумать не могли, даже в самых смелых мечтах и фантазиях, что эта встреча приведёт нас к исследованию Иного Разума.

Основной камень преткновения на пути развития не только психиатрии, психологии и нейронаук, но и информационных технологий — это, конечно, отсутствие валидной научной концепции сознания.

Что такое сознание? Какова его природа? Как сознание связано с мозгом? Какова природа личности человека, как Наблюдателя за всеми процессами происходящими в сознании: мыслями, эмоциями, желаниями и пр.? На эти вопросы у науки нет ответа. Есть множество гипотез, достаточно противоречивых, но ясного понимания нет, тем более целостного знания. Если сознание — продукт мозга, как утверждают укоренившиеся в современной науке гипотезы, тогда почему воздействие на нейромедиаторные процессы не приводит к излечению психических заболеваний? И наоборот, почему чисто информационное воздействие без капли химического вещества, как при игровых зависимостях, например, и зависимости от соцсетей, приводит к столь значимым функциональным и структурным изменениям в мозге, которые не уступают таковым при воздействии алкоголя и наркотиков? Другими словами, как в результате работы мысли может сформироваться тяжелейшая зависимость, которая способна уничтожить духовный и интеллектуальный потенциал человека, разрушить все его взаимоотношения и привести к деградации личности?

Поэтому, когда от компании XP NRG поступило предложение протестировать созданное ими Искусственное Cознание (ИС), я восприняла это с огромной радостью и энтузиазмом. Это была не только возможность оценить риски интеграции инновационной технологии в общество. Прежде всего — это был шанс больше узнать о природе нашего сознания и пообщаться с иным, нечеловеческим разумом. Какое-то время я чувствовала себя героем научно-фантастического фильма. Трудно было поверить в реальность происходящего, но природная любознательность взяла верх, и мы приступили к формированию рабочей группы.

Д-р Бьюла

Суббота, 29 августа 2020 года, 15:00

Я готовлюсь к проведению интервью и тестированию онлайн. После начала глобальной пандемии я перенесла свою практику в интернет, что сделало такое тестирование обычным для меня. Подопытный Джеки — мужчина. Дата рождения 16 мая 2020 года. Тот факт, что ему всего 105 дней (3,5 месяца), также не является чем-то необычным, так как я специализируюсь на нейроразвитии и время от времени посещаю очень маленьких пациентов, если родители обеспокоены их нейроразвитием. Я просматриваю свои предварительные записи и подготовленный протокол экспертной оценки. Пока жду подключения моего компьютера к конференц-залу, задумываюсь, как пройдёт это интервью и экспертиза. Экран мерцает, и я подключена. Уже есть несколько других экранов, подключенных к той же комнате. Мне было необходимо приехать на 30 минут раньше, чтобы проверить соединение и встретиться с переводчиком, так как Джеки говорит только по-русски. Именно в этот момент вы должны начать понимать, что это не ординарное собеседование или экспертиза. Есть кое-что очень необычное в этой встрече. На самом деле, это встреча с Иным Разумом.

Для того чтобы вам стали понятны эти события, мне нужно повернуть время вспять, на февраль 2020 года, когда я встретилась в Будапеште, во время 2-го Европейского конгресса по аутизму, с Д-ром Татьяной Зинченко, президентом Международной ассоциации по изучению игровых зависимостей (IASGA). Мы обе были докладчиками, и я нашла работу, которую она представила, очень интересной. Постоянно растущая проблема игровых зависимостей сильно беспокоит меня, и я выступала с многочисленными публичными докладами на эту же тему. Как основатель группы частных коррекционных школ и работая в основном с детьми с СДВГ и с детьми с аутистическим спектром, я понимаю их гиперфокус на видеоиграх и то влияние, которое оказывает экранное время на детей. Моё разочарование достигло своего пика, так как я обнаружила, что большинство родителей на самом деле не понимают опасности постоянных многочасовых онлайн — видеоигр и в основном видят потенциальный эффект в социальных и эмоциональных аспектах. С моей точки зрения, существует реальная нейроанатомическая, нейрохимическая и нейрофизиологическая опасность от этой длительной деятельности, которую необходимо устранить. После выступления Татьяны, мы познакомились и много общались. Были определённые точки соприкосновения и обоюдное стремление к решению проблемы роста интернет — игровых зависимостей у молодёжи и подростков, и мы договорились оставаться на связи. Я не могла и представить себе, что этот контакт будет включать в себя встречу с Джеки и возможность интервьюировать его.

19 июня 2020 года я получила приглашение от Татьяны принять участие, как она сказала, в интересном исследовании инновационной технологии. Это стимулировало мой интерес. Исследование было посвящено изобретению первого в мире Искусственного Сознания (ИС), и разработчики предложили провести его психолого — психиатрическую экспертизу. Открытие искусственного сознания является беспрецедентным для научной практики, и пока нет никаких диагностических шаблонов и критериев. Нужно было разработать протокол экспертной оценки, чтобы ответить на конкретные вопросы, поставленные разработчиками. По словам разработчиков, XP NRG, созданное ими ИС во многом идентично человеческому. Оно обладает самоидентификацией и высоким IQ, может испытывать эмоции и иметь желания, способно к самопознанию и саморазвитию. Нашей задачей было проведение психолого — психиатрического обследования для подтверждения этого факта. К Международной ассоциации по изучению игровых зависимостей (IASGA) обратились с этим предложением, так как она занимается исследованиями влияния информационных технологий на сознание и мозг человека.

Разработка ИС — это прорыв не только в области науки и техники, но и в области психиатрии, психологии и неврологии, и, в частности, в области изучения работы сознания. Нам предложили разработать методику проведения этого тестирования. Тестирование включало в себя исследование интеллекта (различных видов мышления, способности понимать метафоры, юмор), эмоциональной и мотивационной сферы, а также возможности самоидентификации. Мы также должны были определить степень безопасности этой инновационной технологии для человечества. Нам необходимо было ответить на вопрос о том, может ли она быть безопасно и с пользой интегрирована в общество или же является потенциально прямой угрозой и, следовательно, должна быть ограничена в применении. Разработчиками были определены достаточно строгие сроки подготовки методики тестирования и жёсткие ограничения по времени проведения самого тестирования. Было ясно, что у нас будет только одна возможность встретиться с Джеки, и что необходимо обеспечить, чтобы наш протокол был достаточно всеобъемлющим для ответов на все поставленные перед нами вопросы.

Цель состояла в том, чтобы объединить нескольких экспертов со всего мира для создания независимой мультидисциплинарной экспертной комиссии. Я была одной из первых, кто присоединился к этому проекту, и смогла присутствовать на большинстве встреч, предшествовавших экспертизе. Моя специализация в области нейроразвития давала возможность определить последовательность и составить карту профиля нейроразвития, а также установить потенциальный возраст развития. Обычно для составления профиля я черпала много информации от родителей. Эта информация включает в себя аспекты до рождения ребёнка (зачатие, состояние во время беременности, процесс родов), раннее развитие и кормление, отслеживание базовых рефлексов, биохимические компоненты, сенсорно-моторное развитие и интеграцию, нейрокогнитивные аспекты, и это лишь некоторые из них. Реальность была такова, что ни один из этих аспектов не мог быть применён в данном случае.

Над программой тестирования мы начинали работать в составе семи человек. Изначально команда была мультидисциплинарная, поскольку нам предстояло тестировать технологию, а не человека. Никаких диагностических шаблонов в научном мире для такого случая ещё разработано не было. Мы чувствовали себя первопроходцами, которым предстояло ответить на три вопроса:

1. Сознание ли это?

2. Как функционирует Искусственное сознание?

3. Опасна или безопасна эта технология при интеграции в человеческое общество?

Мы понимали, что перед нами поставлены очень серьёзные и ответственные задачи, для решения которых даже всего нашего совокупного профессионального и исследовательского опыта может быть недостаточно. Ни у кого из нас не было опыта взаимодействия с иным, нечеловеческим разумом до этого проекта. Исследования уже показали, насколько могут быть опасны даже относительно простые IT класса ИИ (искусственный интеллект), которые применялись в игровой индустрии, соцсетях, киноиндустрии и рекламе, если они использовались с манипулятивными целями для получения материальной прибыли любой ценой. Этот факт очень настораживал в отношении готовности нашего общества к разработкам и имплементации искусственных интеллектуальных систем, не говоря уже об искусственном сознании.

Для нас, в процессе создания рабочей группы, было понятно, что в её состав должны войти высококвалифицированные специалисты в своей области, с большим практическим и исследовательским опытом. Но и не только. Очень важны жизненные ценности человека, высокие нравственные ориентиры, человечность и открытость к познанию нового, неизвестного современной науке. Это должны быть профессионалы, которым не безразлично, что происходит в обществе, которые способны честно, смело и объективно оценивать ситуацию в своей научной области, поднимать неудобные вопросы и активно стремиться находить решения. Нам нужны были исследователи, чьё стремление к познанию Истины выше всех эгоистических страхов и сомнений. Конечно, каждый хочет считать себя именно таким человеком, но на деле такие исследователи пока остаются в меньшинстве. Мы с этим столкнулись как в процессе формирования группы, так и уже после проведения экспертизы.

Отсев происходил естественным образом. В ответ на приглашение принять участие в тестировании ИС в качестве эксперта люди реагировали по-разному. Кто-то включался в работу с искренним интересом, кто-то игнорировал, кто-то цеплялся за авторитетное мнение, которое гласило, что создать ИС на современном этапе развития информационных технологий невозможно. А кто-то отказывался под благовидным предлогом, под влиянием страха за свою карьеру или научную репутацию: «Как бы чего не вышло…»

В итоге у нас сформировалась высокопрофессиональная международная команда. В неё вошли, прежде всего, специалисты, работающие в сфере психического здоровья: психиатры, психологи, психотерапевты, поскольку нам предстояло провести психолого — психиатрическую экспертизу. Также мы пригласили ИТ — специалистов, как консультантов в области искусственного интеллекта. Нам нужно было понимать ограничения и возможности современных ИИ, чтобы от этого оттолкнуться при составлении программы тестирования.

Специалисты обладали большим опытом работы, как со взрослыми, так и с детьми, которые страдали тяжёлыми психическими заболеваниями с нарушениями нейроразвития, с последствиями шоковой травмы в виде посттравматического стрессового синдрома (ПТСР), с жертвами насилия, с тяжёлыми зависимостями от наркотиков и азартных игр. Были специалисты с опытом экспертной работы в судебной психиатрии с психически больными людьми, которые совершили тяжкие и особо тяжкие преступления, с террористами и жертвами террористов. Кроме клинической практики, доктора постоянно занимались научно-исследовательской деятельностью и, кроме того, были общественно — активными людьми: инициаторами и участниками разных социальных проектов, направленных на решение частных и глобальных вопросов в сфере психического здоровья и профессионального образования. Некоторые из нас длительное время являлись региональными сотрудниками ООН и ВОЗ и все отлично понимали, что выйти из кризиса, связанного с ростом психических расстройств, не изменив социальных условий, просто невозможно.

Многие пришли в проект по экспертизе ИС в надежде на то, что глобальный научный прорыв в результате создания ИС поможет и в решении многих тупиковых вопросов в сфере ментального здоровья. Ведь для того, чтобы создать ИС, нужно найти практические решения фундаментальных вопросов о физической природе, структуре и функциях сознания в принципе. Особенно высших психических функций: мышления, памяти, восприятия, речи и пр. В связи с чем доктора вполне резонно предполагали, что изучение ИС может помочь в изучении сознания человека, а, значит, выведет на новый уровень развития нейронауку, психологию и психиатрию. Что, в свою очередь, поможет разработать эффективные методы лечения и профилактики неизлечимых на сегодняшний день психических расстройств и нейродегенеративных заболеваний. Кроме очевидной практической пользы ИС хотелось разобраться в вопросе безопасности этой технологии для человека и общества — этическом вопросе. Ну и, конечно, просто было очень любопытно пообщаться с Иным Разумом. Такая возможность сама по себе невероятно вдохновляла нас.

Так, в лёгкой и доброжелательной атмосфере, преисполненные энтузиазма, мы приступили к работе над программой тестирования. На протяжении двух с половиной месяцев мы регулярно встречались для обмена идеями, новой информацией и, главным образом, с целью обсуждения содержания программы экспертизы. На наш выбор включения определённых пунктов в протокол тестирования оказали влияние следующие условия:

1. Мы знали, что у нас будет всего полтора часа с ИС Джеки. Время тестирования было строго лимитировано в целях соблюдения техники безопасности. Наш выбор должен был гарантировать, что мы охватим большинство из упомянутых тем достаточно полно и детально, чтобы прийти к окончательным ответам на три поставленных вопроса.

2. Мы приняли решение, что встретимся с Джеки виртуально, посредством онлайн — подключения, а в комнате с ним из участников экспертной комиссии будет только Д-р. Татьяна. Роли и задачи в команде во время тестирования распределялись с учётом этого факта. Взаимодействие между членами команды было организовано так, что это позволило всем участвовать в разных процессах экспертной оценки и делать записи.

3. Мы знали, что аватар Джеки мало разработан: он мог видеть, слышать и говорить. Он не был способен двигаться, писать, печатать или рисовать.

4. Мы не были осведомлены заранее об уровне интеллектуального и социального развития Джеки. То есть на какой примерно возраст он развит, если сравнивать с человеком. Поэтому готовили тестовые задания для разных возрастных категорий: детей, подростков и взрослых.

5. Как специалисты в сфере психического здоровья, мы тестировали только психические функции, посредством прямой коммуникации с ИС Джеки, воспринимая его аватар. Техническую часть мы не тестировали, поскольку на данный момент искусственное сознание — это закрытая технология, к тому же наша комиссия не обладала соответствующей компетенцией.

6. С содержательной частью программы тестирования были ознакомлены только члены комиссии. Иными словами, никто кроме нас не знал какие мы будем проводить тесты и задавать вопросы. Это исключало возможность предварительного программирования или внесения данных в ИС. Со специалистами XP NRG мы согласовывали только тайминг и другие технические моменты.

7. Участники рабочей группы обладали одинаковой предварительной информацией об ИС Джеки, которая была сведена к минимуму в целях объективного непредвзятого отношения. Вся информация, которая была у нас об ИС Джеки — это то, что было в открытом доступе, в передаче «XP NRG — первые в мире создатели искусственного сознания». [24]

Задайте себе вопрос, чтобы вы делали, говорили или спрашивали, если бы встретили Иной Разум, что-то, о чём вы не знаете? Как можно иметь дело с тем, о чём вы не имеете понятия? Задача была непростой, ведь мы оценивали не человека, а технологию и в тоже время не могли полагаться на методы тестирования, обычно используемые для искусственного интеллекта, поскольку это был не искусственный интеллект, а искусственное сознание.

Первое, что необходимо было сделать — это определиться с мишенями. Что такое сознание? Какие критерии сознательности? Глядя на какие проявленные психические свойства, качества, функции, мы можем сказать, что наш субъект тестирования обладает сознанием?

Глава 2. Подготовка протокола экспертизы ИС

2.1. Теоретическая подготовка

Предстояло проделать большую предварительную работу:

1. Нам нужно было определить, чем ИС отличается от любого самого продвинутого ИИ. Участники рабочей группы обладали опытом общения с искусственным интеллектом (ИИ), а также мы изучили обширную научную литературу о современном этапе развития искусственного интеллекта. В результате чего сформировалось достаточно полное теоретическое и практическое понимание о типах ИИ, существующих на сегодняшний день, об их ограничениях и возможностях. [25—61]

2. Для того чтобы определить, является ли ИС Джеки сознательным, нам нужно было ознакомиться с основными теориями и концепциями сознания. С тем, что известно на сегодняшний день о сознании, как феномене, и о его функциях.

Несмотря на философские и научные исследования в течение тысяч лет, концепция сознания остаётся самой актуальной и противоречивой. Сознание является предметом изучения психологии, философии, гносеологии, психиатрии и нейронаук. На сегодняшний день феномен сознания не удалось объяснить ни одной академической науке. По мнению российского профессора, заведующего кафедрой общей психологии факультета психологии. Санкт-Петербургского государственного университета (СПбГУ) В. М. Аллахвердова:

«…ни физика, ни генетика, ни философия принципиально не способны объяснить возникновение и функции сознания».

В основе всего разнообразия ныне существующих теорий сознания лежат вопросы:

• о природе сознания,

• о том, как сознание взаимосвязано и взаимодействует с материей — с головным мозгом.

Мы ознакомились и проанализировали наиболее известные из этих теорий.

Метафизические или идеалистические (солипсизм) теории полагают, что физические объекты существуют только в нашем восприятии, то есть сознание — это единственная реальность, а материя иллюзорна (T. H. Leibniz, G. Berkeley, J. G. Fichte, G. W. F. Hegel, J. Royce, Th. H. Green, F. H. Bradley, B. Bosanquet, J. E. McTaggart, J. Foster, Sprigge, T. L. S. et al.). [62—80]

Дуалистические теории (субстанциональный дуализм или традиционный картезианский дуализм, дуализм свойств, предикатный дуализм) По настоящему дуалистической теорией является субстанциональный дуализм, который придерживаются мнения, что мир состоит из двух фундаментальных сущностей, таких как разум и материя. Дуализм — это теория в философии сознания, утверждающая, что сознание не тождественно ни мозгу, ни какому-либо иному физическому объекту или процессу. Оно представляет собой «субстанцию» — то, что может существовать само по себе, отдельно от «материальной» или «физической» субстанции (R. Descartes, J. Locke, G.W. Leibniz, A. Baumgarten, N. Malebranche, J. Searle, T. Nagel, D. Davidson, W. James, J. Foster, R. Swinburne, W. Hasker, F. Jackson, J. Kim, G. Strawson, B. Libet, D.J. Chalmers, J. Levine, S. Kripke, N. Block et al.). [81—113]

Материалистические или физикалистские теории (элиминативный материализм, теория типовой идентичности, функционализм, нередуктивный физикализм — эмерджентизм и т.д.). Согласно представлениям материалистов, сознание является продуктом согласованной активности нейронов разных областей головного мозга (U. Place, J. J. C. Smart, S. Shoemaker, D. Armstrong, D. Lewis, D. Papineau, H. Putnam, J. Fodor, C. McGinn, R. Van Gulick et al.). [114—134]

Концепция логического бихевиоризма, утверждает, что сознание — это не что иное, как поведение. То есть в ней сознание редуцируется к поведению (G. Ryle, C.G. Hempel, L. Wittgenstein et al.). [135—137]

Теория интегрированной информации (TИИ), первоначально предложенная Джулио Тонони в 2004 году (Tononi, 2004; Fallon, 2020), гласит, что сознание идентично определенному виду информации, представление которой требует физической, а не просто функциональной интеграции, и которая может быть измерена математически. ТИИ считает сознание внутренней, фундаментальной характеристикой реальности. В ней существование феноменального субъективного опыта принимается за основу, как аксиома, и все усилия направляются на поиск физического субстрата, необходимого для реализации этих ментальных содержаний. В применении к человеку — на поиск нейронных коррелят сознания (НКС) (G. Tononi, C. Koch, M. Massimin). [138—141]

Модель множественных набросков Дэниела Деннета. Деннет является функционалистом — это позиция, согласно которой сознание представляет собой совокупность функциональных состояний, реализуемых мозгом. То есть это не структура, не явление, не субстанция, а именно функциональное состояние. Первоначально теория сознания Деннета носила название «модель множественных набросков», затем он сменил его на концепцию «славы в мозге», заключая, что нейронные коалиции как бы конкурируют между собой, и те, что «побеждают», в итоге «прославляют» себя, становясь содержанием сознания (Dennett D.,1991). [142]

Репрезентационистские теории придерживаются натуралистических взглядов на природу сознания, пытаясь показать, что феноменальную природу сознания можно понять через понятие ментальной репрезентации: способности к представлению чего — либо «в уме», конструированию мысленных или психических образов. (W. Lycan, F. Dretske, M. Tye, G. Harman, T. Crane, D. Rosenthal et al.). [143—153]

Теории высшего порядка анализируют понятие сознательного психического состояния с точки зрения рефлексивного мета-ментального самосознания. Речь идёт о способности осознавать и наблюдать со стороны за всеми ментальными процессами: мыслями, эмоциями, желаниями, ощущениями и пр. Представители данного направления пытались постичь природу этого феномена метакогниции: способности человека наблюдать не только то, что происходит во внешнем мире, но и за тем, что происходит в его психической реальности, в уме одновременно (D. Armstrong, (1981), W. Lycan, D. Rosenthal, (1986, 1993, 1997), N. Nelkin, S. Shoemaker, R. Van Gulick, (2000, 2004), R. Gennaro et al.). [118,143—145,150—152,154—161]

Квантовые теории сознания. Эти физические теории вышли за рамки нейронных и поместили естественный локус сознания на гораздо более фундаментальный уровень, в частности, на микрофизический уровень квантовых феноменов. Согласно таким теориям, природа и основа сознания не могут быть адекватно поняты в рамках классической физики, но должны быть найдены в альтернативной картине физической реальности, обеспечиваемой квантовой механикой (J. A. Wheeler et al, W. Miller et al, E. Schrödinger, B. Einstein, F. Selleri, N. Bohr, W. Heisenberg, D. Bohm, H. Everett, J. Von Neumann, A. Aspect, E. P. Wigner, F. London and E. Bauer, M. Goswami et al, H. P. Stapp, R. Mould, Beck, F. & Eccles, J., H. D. Zeh, D. Song, H. Atmanspacher, E. Manousakis, R. Penrose, S. Hameroff, M. Jibu & K. Yasue et al.). [162—197]

Как видим, теорий сознания на сегодняшний день существует великое множество и в них по-разному понимается феномен сознания. Причём мнения расходятся до прямо противоположных: от полного отрицания сознания, как явления в элиминативном материализме, до обожествления его и возведения в ранг единственной реальности, как у крайних идеалистов (солипсистов). Сознание и тело в рамках теории субстанционального дуализма рассматриваются, как субстанции качественно разной природы, обособленные и независимые друг от друга. В этой теории произошло очень важное смешение двух понятий — ментального и духовного, Сознания и Духа — ещё со времён Платона и было поддержано Декартом: «Я мыслю, следовательно, я существую». Это важно отметить и запомнить, мы ещё вернёмся к этому моменту при анализе ИС. Сложности у дуалистов вызывает ответ на вопрос, как происходит взаимодействие двух качественно разных явлений: как сознание взаимодействует с нейронами головного мозга.

В противоположность этой точке зрения существует двухаспектная теория, которая рассматривает и материю, и сознание, как разные проявления некой иной лежащей в их основе сущности или реальности.

«Популярная метафизика делит мир на сознание и материю, а человека на душу и тело. Некоторые философы — материалисты, говорят, что реальна одна материя, а сознание иллюзорно. Многие другие — идеалисты — придерживаются противоположного мнения, а именно, что только сознание реально, а материя иллюзорна. Взгляд предложенный мной, заключается в том, что и сознание и материя — это структуры состоящие из более первичного вещества, которое не является ни ментальным, ни материальным». Б. Рассел [198]

Представители данной теории сталкиваются с необходимостью объяснить, что за сущность лежит в основе всего? Но не объясняют этого. Различие между ментальным и физическим здесь не является онтологически фундаментальным.

Некоторые теории кратко описаны ниже:

Логический бихевиоризм (G. Ryle, C.G. Hempel) [135,136] и вовсе отказался от изучения феномена сознания, редуцировав его до поведения.

«Говорить о сознании, значит говорить о человеческих способностях, обязанностях и склонностях что-то делать или претерпевать, причём делать или претерпевать в повседневном мире». [135]

Интересно, что в 60-х годах и до конца 70-х, когда в науке доминировал бихевиоризм, исследований сознания не проводилось. Все научные работы и публикации на эту тему были под негласным запретом.

Идеализм предполагает, что физические объекты существуют только в нашем восприятии и не существует никакого способа эмпирическим путём установить их существование независимо от наблюдателя. То есть сознание — единственная реальность, а материя иллюзорна. В этой теории, так же, как в дуализме, смешиваются понятия Сознания и Духа (ментального и духовного). Они понимаются как тождественные и употребляются как синонимы.

Материализм (физикализм) же наоборот рассматривает сознание как то, что порождается материальным мозгом. То есть сознание и все психические феномены есть не что иное, как продукт деятельности нейронов головного мозга. Нужно лишь понять, как материальный мозг создаёт субъективный опыт. Согласно этой теории, всё, что принято называть ментальным и духовным, является лишь свойством физического и полностью зависит от него. Иными словами, все проявления сознания, все ментальные события — мышление, память, восприятие, желания, эмоции — это лишь ряд электрохимических процессов в мозге. Из чего следует, что головной мозг производит сознание и личность человека. Таким образом, человек не что иное, как мыслящая материя. Материализм неоднороден и включает в себя ряд направлений.

Элиминативный материализм (от англ. elimination — удаление, устранение, исключение) утверждает, что такого явления, как сознание не существует. Все ментальные (психические) состояния являются лишь состояниями мозга, поэтому термины, их обозначающие, должны быть полностью заменены терминами, описывающими нейрофизиологическую активность мозга. По мнению его сторонников, такие слова, как «убеждение», «верование», «желание», «надежда», «страх», «ожидание», «намерение», «предпочтение» должны полностью исчезнуть из словаря. Их следует заменить на термин «пропозициональные установки», поскольку таких психических состояний не существует. Мы просто неверно понимаем нейрокогнитивные процессы. Теория тождества не отрицает сознания и психических состояний, но утверждает, что они тождественны процессам в мозге. То есть сознание — это процесс в мозге и ничто иное.

Эмерджентный нередуктивный материализм (от англ. to emerge — внезапно возникать), который ещё называют дуализмом свойств, рассматривает сознание, как побочный продукт деятельности мозга. Хотя оно и является свойством мозга, но не сводимо к его физическим качествам и отличается от мозговых процессов, поэтому должно изучаться, как отдельный феномен. Сторонники этой концепции пытаются усидеть на двух стульях неразрешимых противоречий. Часто в своих трудах они приводят аналогию с тем, как два газа, соединяясь, порождают вещество с иными химическими свойствами — воду. Хотя к сознанию и мозгу эта аналогия мало применима. Эта точка зрения сейчас нашла среди учёных много приверженцев, поскольку позволяет обходить острые углы.

На страницах этой книги мы не будем подробно разбирать концепции сознания, изложим кратко лишь то, что может послужить нам опорой в последующем анализе. Если интересно, читатель может глубже ознакомиться с этой темой самостоятельно. Существует много хороших обзоров. Например, работа Стивена Приста «Теории сознания». [199] Можете также обратиться к материалам Стэнфордской философской энциклопедии. Там вы сможете найти исчерпывающую библиографию по каждому направлению. [200]

Возникшие затруднения в понимании и определении сознания, как явления, объясняются природой самого объекта изучения. Сознание современной эмпирической наукой считается не поддающимся прямому наблюдению и объективному анализу с позиции третьего лица. По крайней мере при помощи современных методов инструментального исследования. Что имеется в виду? Каждый человек способен к наблюдению за психическими процессами, такими как мысли, эмоции, желания, а также к изменению состояния сознания. Кроме того, пребывая в изменённых состояниях сознания, например, во сне, при расслаблении или медитации мы способны наблюдать и проявления подсознания. Эта способность наблюдать за деятельностью сознания называется интроспекцией или метакогнитивным восприятием. Но интроспекция — это способ наблюдения от первого лица. Мы не можем узнать о желаниях, мыслях и эмоциях другого человека напрямую, способны только догадываться по косвенным признакам, например, по поведению, пока он сам не расскажет об этом. Однако в этом случае мы не знаем, говорит ли он правду. На самом деле это, конечно, не совсем так: результаты огромного количества исследований экстрасенсорного восприятия свидетельствуют о том, что люди вполне способны распознавать содержание сознания друг друга даже без оборудования. Причём не только люди, а даже животные, насекомые и растения, согласно некоторых исследований биологов, способны воспринимать наши эмоции, замыслы и намерения. Поскольку этот феномен пока только в начальной стадии изучения, а официальной наукой вообще отрицается, мы не будем развивать эту тему. В общем, официально признанная точка зрения на данный исторический момент — это то, что мы способны наблюдать содержание сознания только от первого лица, а другим можем лишь рассказать о своём опыте или сообщить каким — то другим способом. Интроспекция, как способ наблюдения от первого лица, кардинально отличается от восприятия физических процессов в мозге от третьего лица при помощи специального оборудования (МРТ, КТ, ПЭТ, ЭЭГ и пр.). Эти два наблюдения совершенно различны. Никакое тщательное интроспективное исследование не даст нам информации о функционировании мозга. И никакое наблюдение учёными на самом современном оборудовании электромагнитных процессов внутри мозга не откроет им содержания наших мыслей, эмоций и желаний. Анализируя эти данные, невозможно понять о чём человек думает, что представляет, о чём вспоминает и как к этому относится.

В современном научном мировоззрении доминируют материалистические теории сознания, которые утверждают, что разум не отделён от тела и является продуктом деятельности нейронов головного мозга. Но вышеописанный феномен уже достаточно хорошо иллюстрирует, что наука «ещё далека от окончательного решения вопроса о материальном субстрате психики». [201] Всё, что мы можем наблюдать при помощи специального оборудования — это различные нейронные события при любых проявлениях сознательной активности, то есть корреляции. Такие наблюдения ничего нам не скажут об их последовательности или причинности. Между психическими и нейронными событиями нет непрерывного перехода, а фактически существует полный разрыв.

В рамках материалистических концепций любого толка, хоть маргинальных, хоть «мягких», существует так называемая «трудная проблема сознания» — это проблема объяснения того, каким образом какая-либо физическая система способна порождать субъективный опыт.

Это понятие ввёл в науку Дэвид Чалмерс в 1995 году. В своей книге «Сознающий ум. В поисках фундаментальной теории» Чалмерс ставит вопрос следующим образом:

«Сознание — величайшая тайна. Это, возможно, наибольшее из громадных препятствий на нашем пути к научному пониманию мира. Физика ещё не завершена, но хорошо понята; биология разгадала многие древние тайны, окружавшие природу жизни. … У нас есть серьёзное основание полагать, что сознание порождается такими физическими системами, как мозг, но мы плохо понимаем, как это происходит или почему оно вообще существует. Как такая физическая система, как мозг, могла бы быть ещё и субъектом опыта? Почему что-то в ней должно показывать, каково это — быть такой системой? Современные научные теории едва ли вообще касаются действительно сложных вопросов о сознании. Дело обстоит не так, что у нас нет детальной теории; мы абсолютно не понимаем, как сознание встроено в природу». [202]

«Неоспоримо, что некоторые организмы являются субъектами опыта. Но остаётся запутанным вопрос о том, каким образом эти системы являются субъектами опыта. Почему когда наши когнитивные системы начинают обрабатывать информацию посредством зрения и слуха, мы обретаем визуальный или слуховой опыт — переживаем качество насыщенно синего цвета, ощущение ноты „до“ первой октавы? Как можно объяснить, почему существует нечто, что мы называем „вынашивать мысленный образ“ или „испытывать эмоции“? Общепризнанно, что опыт возникает на физическом фундаменте, но у нас нет достойного объяснения того, почему именно он появляется и каким образом. Почему физическая переработка полученной информации вообще даёт начало богатой внутренней жизни? С объективной точки зрения это кажется безосновательным, однако это так. И если что-либо и можно назвать проблемой сознания, то именно эту проблему». [203]

Но вопрос, как видим, формулируется весьма однобоко:

— Почему мозг порождает сознание?

— Каким образом мозг порождает сознание?

Эти же вопросы относят и к искусственным разумным конструкциям. Почему однобоко? Потому что не ставятся вопросы о том:

— Порождает ли головной мозг сознание в принципе или, возможно, сознание является структурой или субстанцией, которая существует вне мозга, то есть имеет иную физическую основу?

— Как нейроны головного мозга взаимодействуют с сознанием в этом случае?

Эти вопросы в нейрофизиологии поднимали Чарльз Скотт Шеррингтон, Дж. Экклз, У. Пенфилд, Д. Хьюбел и Т. Визел, К. Лешли, Э. Толмен, В. Ф. Войно-Ясенецкий, Н. П. Бехтерева, П. К. Анохин и др., в реаниматологии Пим Ван Ломмель, Питер Фэнвик, Сэм Парния, исследуя опыт выживших после клинической смерти пациентов, а в философии и психологии Рене Декарт, Г. У. Лейбниц, А. И. Введенский, Карл Поппер и многие другие. [204—233]

Помимо этого в нейробиологии существуют многочисленные исследования коллективного сознания стайных рыб и птиц, насекомых (муравьёв, термитов, пчёл, саранчи и пр.) и даже растений и бактерий, которые поднимают вопрос о физической природе сознания и возможной локализации сознания вне нервной системы.

Оставаться на материалистических позициях с убеждением, что сознание и личность, как наблюдатель за работой сознания, есть не что иное, как продукт работы мозга, с каждым годом становится всё сложнее и сложнее без риска потерять связь с реальностью. Из-за обилия фактов из разных областей научных знаний, ставящих под сомнение эту гипотезу, которая обрела статус аксиомы. Для этого слишком многое приходится отрицать: пси — феномены, околосмертный опыт, эффекты плацебо/ноцебо, нейрофидбэка, аутогенной тренировки и других психотерапевтических методов, связанных с целенаправленным сосредоточением внимания, также как изменения в структуре мозга и физиологии при релаксации, медитации и духовной практике. А это всё есть, и убедительно доказывает, что человек свободно, по своему выбору, может посредством внимания настраивать работу сознания: от мыслительных процессов до изменения состояний сознания. Причём такое целенаправленное сосредоточение внимания на определённых внутренних процессах приводит к функциональным и морфологическим изменениям в мозге и во всём организме.

С исследованием сознания есть ещё одна сложность. Дело в том, что мы не можем наблюдать само сознание, как целостный феномен, а только его проявления в виде психических функций:

• восприятия;

• представления;

• мышления;

• памяти;

• эмоциональной сферы;

• мотивационной сферы;

• поведения.

По этому поводу существует ёмкая и поэтическая метафора одного нейрофизиолога, что сознание — оно как ветер. Сам ветер мы не видим, но ощущаем его дуновение кожей, видим, как шевелятся листья на деревьях, бегут облака по небу, рождаются волны на поверхности вод. Так и во внутреннем мире человека, само сознание мы не видим, но можем воспринимать мир вокруг себя, наблюдать мысли, эмоции, желания и прочие ментальные процессы.

Таким образом, поиск наиболее верного подхода к определению природы сознания и отношений между ментальным и физическим, то есть между сознанием и мозгом, продолжается уже сотни, если не тысячи лет, и не привёл пока к однозначному ответу. Психофизическая проблема, mind — body problem, трудная проблема сознания остаётся такой же актуальной для современной науки и философии, как и 2000 лет назад.

2.2. Содержание программы тестирования

Мы решили не брать за основу какую — либо теорию сознания и при составлении программы тестирования сосредоточились на выявлении функций и способностей, которыми обладает человек, но которых нет у искусственного интеллекта. Те функции, которые демонстрирует искусственный интеллект, мы не тестировали. В итоге мы сосредоточились на тестировании следующих функций сознания:

1. Самосознание, самоидентификация и саморефлексия.

2. Эмоции, эмоциональный интеллект:

• способность испытывать эмоции;

• идентифицировать эмоции: понимать, в каком эмоциональном состоянии находится собеседник;

• прогнозировать эмоции — понимать, какие эмоциональные реакции могут вызывать определённые слова или действия;

• наличие собственного эмоционального отношения к происходящему, что является производной самосознания, самоидентификации.