Флориендейл. По краю земли

Катерина Ромм

мне всегда было плевать, кто ты там по статусу. Другое дело, что ты совершенно несносная девчонка… К этому просто пришлось привыкнуть. Знаешь, одно время мне казалось, что ты пробуждаешь во мне всё самое худшее. Но, может, как раз наоборот? Твоя принципиальность и неугомонная искренность – они очень хороши, Венда. Они живые, ты живая. Я люблю тебя.

«Пожалуйста, не бросай меня», – ныло в груди, но Венда боялась произнести эти слова вслух. Что, если он и в самом деле сейчас скажет, что уезжает?

Атлас был удивительным… артефактом – назвать его просто книгой не поворачивался язык. Каждая следующая страница выглядела иначе, чем предыдущая. Истории были написаны от руки, напечатаны типографским шрифтом, перемежались стихами и картинками. Камила осторожно коснулась особенно вычурных старинных букв; от них до сих пор пахло чернилами. И не было сомнений в том, что чья‐то рука скользила по этому листу, выписывая пером каждую завитушку. Но как такое возможно?

Она потеряла счёт времени, перелистывая тонкие и плотные, гладкие и шершавые страницы. У некоторых листов были ровные широкие поля, на других буквы лезли друг на друга, занимая пространство от края до края. И шрифты, и почерки, и рисунки – всё было разным! Казалось, Атлас составлен из множества разрозненных записок из всех возможных эпох.