Алексей Погудин (А. Коробков)
Пройдёшь вдоль берега крутого
Пройдёшь вдоль берега крутого,
И вот мой сквер, скамейка, осень.
На землю много золотого,
Пасьянсом жёлтый лист набросил.
Под ноги многим одиноким,
Где чувства с веток облетели.
Ковёр тебе, как жест — широкий,
От осени к её постели.
Где, умирая она ляжет,
Протянет только к тебе ветки,
Но не попросит помощь даже,
Где одинокие скамейки.
И я такой же одинокий,
И одинокие аллейки.
И души наши — босоноги
Томятся в теле, словно в клетке.
И где её все сёстры, братья?
По одиночке в карусели —
Одели платья, умирая,
И по углам ещё расселись:
На циферблате все по кругу,
Раскачиваясь вправо — влево,
И даже если тянут руку,
То ради собственного чрева.
Я видел женщину в огне
Я видел женщину в огне,
С причёской красной возле скал.
Она, кричащая в струне,
И с дрожью волн лазурь сверкал.
И белой пеной на волне,
Когда луч с неба озарял.
Она, как молния во мгле,
Всем телом билась о причал.
И ветер бушевал ей в след.
И в гребень белый дым играл.
Я видел женщину в огне;
И с пеной брызг в руках бокал,
Дрожал хрусталь вином в стекле,
И буря билась между скал.
Всё это было в феврале,
Где, моря шум не умолкал.
Казалось, всё — приснилось мне,
И буря, шторм и та скала.
Я видел женщину в огне,
Её похитила в даль мгла.
По синим шторам ночь спустилась
По синим шторам ночь спустилась,
Пятном легла тень на стене.
Не знаю я, какая сила,
Заставит литься тишине.
