Dupa răsboiul, — сказала Гарриет, представляя себе войну в виде моря, отделяющего их от мира прогресса и достатка. Возможно, им придется потратить все силы, пытаясь преодолеть это море. — А что потом? Мы, возможно, будем уже немолоды, и у нас не останется амбиций. Возможно, война никогда не закончится. У нас никогда не будет дома.
Я хотел взбунтоваться, но не осмелился. Хотел воевать в Испании, но не решился. Мог выбрать любую профессию, но не выбрал ничего. Это был бунт против собственной респектабельности, и он ни к чему не привел. Я нашел компромисс, и это меня сгубило
На мой взгляд, лучшее, что могло бы случиться с этой страной, это как раз то, чего она больше всего боится: захват Россией и насильственное внедрение советской экономики и структуры общества.
А ведь были еще и крестьяне, — продолжал он, — значительная сила — если бы мы их организовали. Их можно было бы вымуштровать так, что они бы дали отпор попытке немецкого вторжения. А немцы, скажу я вам, не хотят проблем на этом фронте. Они бы не стали пытаться усмирить сопротивляющуюся Румынию. Однако страна раскололась, «Железная гвардия» пришла к власти, а немцы устроились здесь со всеми удобствами. Если вкратце, то наша политика сыграла исключительно на пользу врагу.
— После войны перед нами предстанет новый мир, — сказал сэр Брайан и улыбнулся трем молодым людям, которые восхищенно глядели на него, погруженные в ностальгию. — И, мне хочется верить, это будет мир без классовых границ.
— Думаю, что немцы без малейшей жалости сожрут эту страну. Они уже требуют мобилизации. В газетах об этом ни слова, разумеется, но мне рассказывали, что румынских крестьян сгоняют в фургоны для перевозки скота и поездами вывозят в Германию. Бедняги даже не сопротивляются, поскольку им говорят, что они едут сражаться за Британию. Они просят рассказать им об англичанах, как те выглядят, мол, на кого похожи.
Размышляя о том, что брак — это бесконечный процесс сближения и отдаления, она подумала, что в брак вступают, не подозревая ни о чем подобном, и так же незаметно оказываются заперты в нем.
