автордың кітабын онлайн тегін оқу Дьявольский нимб. Фэнтези
Дьявольский нимб
Фэнтези
Алина Сычёва
© Алина Сычёва, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1. На грани безумия
– Может быть, ты уже заглянешь в Совет? Тебя давно не было. Едва ли это идёт на пользу твоей репутации, – сказал Арозон, далеко откинувшись в кресле.
– Ладно, – отозвался я, разглядывая чёрную столешницу.
– Ливви, ты меня услышал?
– Угу.
Арозон усмехнулся и поднялся на ноги.
– Даю тебе время подумать. Если что, я буду у себя дома. Звони.
Одёрнув свой пиджак, и высвободив из-под ворота туго заплетённую косу, Арозон направился к выходу. Я смотрел ему вслед, знал, что надо его остановить, но почему-то не произнёс ни слова. В бессилии лишь закрыл глаза.
Повертевшись в кресле, встал и подошёл к высокому окну. Подо мной, как на ладони, раскинулся каменный город. Машины, люди, торговые центры. С высоты птичьего полёта я смотрю на землю, и мне не нравится то, что я вижу. Немногочисленные деревья между каменными зданиями на земле напоминали мне старую больную собаку с вырванными клочьями шерсти. Кое-где осталась зелень, но она уже не выглядит так красиво.
XXI век… Ненавижу. Раньше всё было по-другому. А теперь? Теперь у людей другие ценности, их заботит только своё «Я». На то, что окружает их, они не обращают внимания. А если и обращают, то стараются быстрее вернуться в свой панцирь. Толстокожие твари.
Я резко отвернулся от окна и осмотрел свой просторный вытянутый кабинет с длинным столом, с баром в углу, книжными полками, двустворчатые двери из красного дерева с позолоченными ручками. И я вот так живу. Нельзя сказать, что я отличаюсь от тех, кто сейчас идёт по городу. Я такой же, как они. Иногда я даже не догадываюсь, какое влияние люди оказывают на меня.
– Господин ЛеМарко, – донеслось из интеркома.
– Да? – отозвался я.
– Вы заказывали билет на сегодняшнее представление в театр…
– Да, я помню. И…
Я замолчал.
Опять театр, всё снова по кругу.
– Спасибо, уже не надо.
– Э… хорошо, господин ЛеМарко.
Жаль, что Арозон ушёл. Сейчас он был нужен мне. Спокойствие, которое друг наводил одним лишь своим присутствием, мне бы не помешало. Я хотел отвлечься от мыслей, перестать думать. Открыл лежащую перед собой папку и начал рассматривать бесконечные столбцы цифр. Раньше мне нравилось заниматься всей этой бумажной волокитой, зато сейчас – сонная глушь. Я давно не спал, уже около полугода. Надеюсь, сегодня мне удастся вздремнуть.
– Нет-нет! Погодите! Без доклада нельзя! – услышал я голос секретарши за дверью.
– Ой, да отстань!
В следующую секунду двери распахнулись настежь, и в кабинет ворвалась высокая загорелая девушка с пышной гривой чёрных волос. Стуча своими высокими каблучками по паркету, она шла прямо ко мне. Следом за ней семенила невысокая пухленькая секретарша, пытаясь поймать гостью за локоть. Забавная смесь…
– Ливви! – Латиша бросила передо мной свою маленькую сумочку. – Прикажи этой… вот ей меня не трогать! Я потом полгода не отмоюсь!
Секретарша оскорблено уставилась на Латишу, а потом и на меня. Я вздохнул и поднялся с места.
– Линда, прошу прощения, – извинился я. – Всё нормально.
Латиша свысока посмотрела на девушку, которая макушкой доставала ей только до плеча, и фыркнула. Линде пришлось покинуть мой кабинет, аккуратно закрыв за собой двери. Я тут же сел обратно, отгородившись от незваной гостьи папкой с бумагами. Но не тут-то было. Длинными аккуратными пальчиками она выхватила мою преграду и швырнула её в стену. Листы даже как-то жалобно разлетелись по кабинету.
– Ливви, что это значит?! – взвизгнула Латиша.
– Н-да?
– Мне только что позвонила Памба и сообщила, что ты вместе с ней улетаешь в Австралию!
– Да? – без малейшего удивления произнёс я. – И когда?
– Ливви, это не смешно!
– А я и не смеюсь. Давно не был в Австралии.
– Ну, Ливви!
– Ну, что, Латиша? – передразнил её я.
Она вспыхнула. Чёрные, как ночь глаза, загорелись диким пламенем, и через миг несколько листов, разбросанных по полу, задымились. Я закатил глаза.
– Спокойнее. Тут работает система безопасности.
– Да мне плевать! Зачем ты вообще работаешь на этих людишек?
– А кто будет оплачивать твои счета, Латиша?
Она улыбнулась, и улыбка показалась мне дикой.
– Нам можно и не работать!
– Чтобы умереть со скуки? Я вот уже, кажется, близок к концу.
– Ты дурак?
– Может быть.
– Ливви, тебе дан такой дар, а ты… ты… работаешь! Расскажи об этом какому-нибудь новичку, и он помрёт со смеха! Легендарный Ливви работает!
– Легендарный? Хм…
– Будто сам не знаешь, что твоя репутация бегает быстрее тебя! Раньше ты не был таким важным. И скучным. Это всё Совет? Что с тобой случилось?
– Неужели ты решила поговорить по душам?
– А что? Тебя что-то не устраивает?
Я пожал плечами. Когда мы в последний раз просто разговаривали с ней? Наверное, никогда. Латиша, схватив со стола свою сумочку, прошла и села в кресло, где недавно сидел Арозон. Скрестив ноги, она выжидающе посмотрела на меня.
– И?
– А что говорить? – удивился я.
– Что-то случилось?
Я откинулся на спинку, глядя на Латишу. Раньше она казалась мне нереально красивой, гибкой, как кошка, загадочной. А теперь я знаю её, как свои пять пальцев, и казалось, она больше ничем не сможет меня удивить.
– Мне всё приелось, – сообщил я.
– Что именно?
– Я же сказал – всё.
– Абсолютно?
– Да, – раздражённо произнёс я.
– И поэтому, ты больше не хочешь жить?
– Я думаю, мне уже пора.
Латиша нахмурилась.
– Ливви, ты живёшь всего пятьсот лет. Как тебе может всё надоесть?
– Вот так.
– Ливви, я всегда думала, что ты дурак.
Я закатил глаза.
– Утешила.
– Ну, разве я не права?
– Не знаю.
– Тебе нужна встряска!
– Думаю, это не вариант.
– Ты почти круглосуточно торчишь на своей работе! Мы давно не видели тебя! Развлекись! И как насчёт пения? Я соскучилась.
Латиша улыбнулась и подалась вперёд. Я намеренно отвёл взгляд, и к моей радости Латиша всё поняла.
– Ладно. Я уйду, если ты хочешь остаться наедине со своей работой!
Сказав это, она гордо покинула мой кабинет, не забыв хлопнуть дверью. Почти сразу после её ухода ко мне заглянула Линда.
– Господин ЛеМарко, всё хорошо?
– Всё отлично, – буркнул я, упав лбом на стол.
Как-то так получилось, что к пятой сотне жизни я успел попробовать всё, что хотел. Я заглатывал все прелести этого мира махом, не наслаждаясь ими, не растягивая удовольствия. И, возможно, быстрая смена кадров в моей жизни привела меня к такому концу. Я насытился доверху только частичками благополучия и веселья, но не познал саму суть существования.
А потом резко наступила пустота. Вначале я списал это на долгую и продолжительную зиму, редкостную в этих краях, но всё же присутствующую. Я надеялся, что с весной возродится не только вся природа, но и моя жизнь. Но ожидание затянулось, и я понял – всё изменилось. То, что раньше мне доставляло удовольствия, сейчас было приторным до тошноты. Как слепой, я тыкался во все двери, искал своё, пока не понял, что моего в мире нет ничего. Я пуст, как дыра, и во мне не залёживается что-то подолгу…
Домой я ехал, пребывая в унынии. И даже любимый город, в котором я поселился несколько лет назад, не мог вытащить меня из этого состояния. Родные и знакомые улицы с висящими баннерами, горящие неоновыми огнями вывески на ресторанах и магазинах сейчас безлико украшали некогда красивый город. Я любил здесь жить, почти идеальное место для регулярных встреч с приятелями, для раскрутки собственного бизнеса, для просмотра отличного мюзикла или посещения изысканного ресторана. Никакой город в мире не мог сравниться с тем, где я жил. Нью-Йорк? Париж? Москва? Токио? Рим? Нет, абсолютно. Этот город был моим. Не то, чтобы я был его главой или что-то в этом роде, просто я до ужаса любил его и только одна мысль, что когда-нибудь придётся отсюда съехать, приводила меня в ужас, даже теперь, когда уже нет ни регулярных встреч с друзьями, ни изысканных ресторанов.
Отстояв в пробке два часа, вышел из себя и нечаянно подпалил переднее кожаное сидение «бентли». Только этого мне не хватало. Машина оставалась почти единственным предметом, который я любил и готов был провести в ней весь остаток бесконечной жизни. Моя территория, моя тачка! И теперь она дымит. От ярости вместо воздуха выдохнул дым, с наслаждением вдохнув его обратно. Мне бы сейчас действительно выпустить пар.
Двухэтажный, оформленный рустовкой коттедж, купленным мной сравнительно недавно, а если быть точнее, то одиннадцать лет назад, ждал меня горящими окнами и распахнутыми дверями. Заехав в подземный гараж, заглушил машину и прислушался. Музыка, голоса, топот ног – в моём доме снова вечеринка.
– Ливви приехал!
Стоило мне войти, как на меня обрушилось всё веселье. Запах алкоголя, табака, дыма и ещё чего-то сладкого навалились на меня, как стена. Несколько десятков раскрасневшихся лиц обратились ко мне, и я почувствовал себя бактерией под микроскопом. Я натянуто улыбнулся, проходя глубже в дом. Все расступались передо мной, приветственно били по плечу, со смехом спрашивали как дела на работе. Из них я чуть ли не единственный, кто вкалывал.
– Ливви!
– Ливви!
– Ливви! – слышалось со всех сторон.
Я шёл прямо, временами останавливаясь около одного или второго. Меня спрашивали, как я себя чувствую, и я по обыкновению отвечал «нормально». Улыбки сменялись друг другом, превращаясь в настоящий калейдоскоп, даже голова закружилась. Музыка била по ушам, дёргала мозг.
– Ливви! – Ко мне подлетел Зойя. – Лив, мы украли такую тачку! Закачаешься! Аха-ха! Лука, иди сюда!
Зойя и Лука, два брата, похожие друг на друга как две капли воды. Короткие русые волосы, фиолетовые глаза, почти одна и та же широкая улыбка, плотно сбитое телосложение. Но вот по характеру совершенно разные. Зойя всегда казался мне маленьким ребёнком, который говорит то, что думает и делает то, что хочет. Из-за его простодушия и желания наслаждаться бесконечной жизнью я мог спокойно повернуться к нему спиной и не ожидать удара. Чего не мог сказать о его брате, Луке.
Он подошёл к нам, улыбаясь, как и Зойя, но всё же не так открыто. Казалось, он постоянно обдумывает план по завоеванию мира или что-то в этом роде.
– Привет, Лив! – поздоровался он.
Я кивнул.
– Ливви, вот это тачка! – Зойя, перекрикивая музыку, нагнулся к моему уху и прижался почти вплотную. – Аха-ха! Нас чуть не сцапали! Лука поджёг им задницу! Ты бы это видел! Как они тушили друг друга! Вот это зрелище! Надо было записать на камеру и показать тебе! Ливви!
Он сильно похлопал меня по спине, Лука загадочно улыбнулся, будто знал то, о чём я не имел понятия.
– И где машина? – спросил я.
– Мы сбросили её в озеро! – сообщил Зойя, сгибаясь от смеха пополам. – Сдалась она нам?
– Как всегда, – пробормотал я, отходя от братьев.
Они постоянно угоняли какие-нибудь самые навороченные и последние модели, специально попадались на глаза стражам порядка, гоняли от них по городу, а потом, когда погоня приедалась, спокойно избавлялись от дорогой машины каким-нибудь варварским способом и смывались. На их благо, их ещё ни разу не поймали, хотя фотороботы с похожими физиономиями висели почти на каждом углу. Таких, как мы, поймать не просто.
Стоило мне отойти от братьев, как ко мне подскочила Памба. Высокая, как каланча, фигуристая и кудрявая блондинка улыбнулась мне и повисла на шее, поцеловав в щёку накрашенными в три слоя губами. Я поморщился, когда она отодралась от меня, а на щеке осталось что-то липкое.
– Ливви, – протянула она, глядя на меня из-под опущенных ресниц.
– Привет.
– Как дела?
– Ты должна лучше знать. Мне кажется, или на самом деле мы уже купили билеты до Австралии?
Памба даже не смутилась.
– Так ты согласен?
– Уже нет, – покачал я головой. – Развлекайся.
И как можно скорее отошёл от неё. Свободное место нашлось в самом углу на диване. Устало бухнувшись, откинул голову назад, стараясь отделаться от всего мира. Безумного мира…
Всё вокруг тебя мелькает
И сложнее мир понять.
Ты один, а их так много.
Я сошёл с ума опять…
– Не мог бросить тебя, – услышал я голос Арозона.
Распахнув веки, поднял голову. Передо мной, засунув руки в карманы, стоял мой лучший друг.
– Ты же сказал, что поедешь домой, – напомнил я.
– Знаю, но я передумал.
Он сел рядом со мной, положив ногу на ногу. На нём до сих пор был его безупречный чёрный костюм с таким же тёмным галстуком. Сама элегантность. Если бы не его косичка, которая нравилась всем подряд, кроме меня, я бы сказал, что Арозон был настоящим… настоящим демоном.
Да… демон. Выдумали же люди нам имена…
– Ты мог бы переночевать и на работе, – сказал Арозон.
– Снова? Я давно не был дома.
Арозон улыбнулся и обвёл глазами переполненную гостиную, где гости вели себя, как хозяева и извивались в танце как дождевые черви. Я закатил глаза и опять откинул голову назад.
– Всё ещё хочешь закончить своё существование? – снова встрял Арозон.
– Думаю.
– А как же я? – спросил он с сарказмом.
– А что – ты?
– Бросишь меня одного?
– Пошли со мной.
Арозон не ответил. Приподняв голову, посмотрел на него. Он сидел, глядя на свои руки, и о чём-то думал. Он казался мне таким умиротворённым, и вся эта шумиха вокруг нас, танцы на столе, веселье, отскакивали от Арозона, как от стеклянного купола, который он натянул на себя. Даже бьющая музыка, казалось, сделалась тише и отошла на второй план.
– Что? – спросил я его.
– Странно.
– Что именно?
– Самосожжение.
Я усмехнулся.
– Не бери в голову. Тебе ещё далеко до сумасшествия.
– А ты уже?
– Я думаю – да.
– Псих, – покачал головой Арозон и грустно улыбнулся.
– Ливви, идём танцевать! – воскликнула издалека Памба. – Ну, же!
Я никак не отреагировал на неё, и она, обиженно надув губы, скрылась в толпе.
Тут я вспомнил:
– Когда меня больше не станет, оплатишь все мои счета, особенно этот банкет?
– Договорились, – легко согласился друг, не глядя на меня.
– Я хочу сейчас, – слова вырвались быстрее, чем я успел о них подумать.
Арозон не удержался и повернул голову в мою сторону, но не смотрел в глаза, а прямо в лицо. На секунду мне показалось, что его губы дрогнули. Чёрные глаза, которые всегда казались мне такими глубокими, сейчас были пустыми.
– Прости меня, но я больше не могу, – одними губами произнёс я.
– Я понимаю, – так же ответил он.
– Не ищи меня.
– Не буду.
Мне хотелось сказать Арозону ещё что-нибудь. Что-то, что он запомнит и будет хранить в сердце до скончания веков или собственной жизни. Но все слова как назло исчезли из моей головы. Нам не дано любить, но нам подобные существа способны обожествлять другие чувства и эмоции. Наша дружба была не просто дружбой. Мы всегда были как единое целое, как две ветви на одном дереве. И теперь я бросаю его.
Я поднялся на ноги. Арозон опустил голову.
– Ливви, иди к нам!
Не обращая ни на кого внимания, я направился к выходу. Меня так же цепляли за руки и локти, стараясь остановить, но я шёл и шёл вперёд.
Оказавшись на крыльце, я задрал голову к небу, наслаждаясь прохладным ветром, тёмно-синим небом, бесконечной Вселенной.
Пока. Пока.
Я долго брёл по дороге, не задумываясь, куда именно держу путь. Мне просто надо остаться наедине с собой, чтобы ни одна живая душа не помешала мне и не отправилась со мной на тот свет.
На тот свет. Так странно. Мне всего пятьсот лет, а жизнь так наскучила. Может быть, я живу не так, как надо? А как надо? Не понимаю.
Ноги переставлялись сами собой, но я шёл с ясной головой, я знал, что мне предстоит сделать, и даже руки не тряслись от страха. Нет, конечно, я не боялся.
Тупик. Завернув за очередной угол какого-то незнакомого дома, понял, что дорога кончилась. Я уперся в каменную стену без окон и дверей. Асфальт здесь был сырым, хотя в городе давно не было дождя. Должно быть, сюда не доходят солнечный свет, и горстку пепла тут соответственно тоже не скоро обнаружат.
На секунду я прислонился спиной к влажной стене, ни о чём не думая. Не стоит тянуть, лучше уже не станет.
Воспламенение. Я хочу воспламениться и не стать в этом мире.
Приятное тепло в моём теле усилилось, кровь быстрее побежала по венам. Моргнув несколько раз, вместо серой темноты увидел ярко-алые полосы и завитки. В голове загудело, как будто внутри меня очутился пароход. Локти и колени заныли, и я упал на асфальт. Кожа по всему телу защипала, внутренности свело судорогами. Лёгкие будто исчезли из меня, я попытался вдохнуть воздух, но вместо этого выдохнул густой дым, который почти полностью заволок моё лицо. Сознание на секунды покидало меня, и я выносился из тела, видя себя со стороны – жалкое, скрученное человеческое тело на грязной земле.
– Вернись.
Я не сразу понял, что кто-то что-то сказал.
Огонь, охвативший моё тело, сразу потух. Некоторое время перед глазами стояли белые пятна, но вскоре снова навалилась темнота, и я почувствовал рядом с собой кого-то. Опустив взгляд, увидел очертания чего-то маленького. Глаза привыкли к темноте, и этим маленьким оказалась девочка, лет семи. Я замер.
– Подожди, – повторила она слабым голосом.
Даже удивительно, как я смог расслышать её. С трудом поднявшись на ноги, я подошёл к ней. Она была очень маленькой и худенькой. Присев перед ней на корточки, заглянул ей в лицо. Тонкие черты лица и ярко-янтарные глаза делали её похожей на сову.
– Подожди, – повторила она.
– Чего ждать? – спросил я.
Она вздрогнула всем телом и начала озираться по сторонам, игнорируя меня, будто я стал невидимым. Я сам посмотрел на себя, уж не отделился ли я от тела на самом деле? Нет. Я видел себя, я всё ещё жил. Но девочка не замечала меня.
– Кто здесь? – прошептала она.
Её тонкий голос казался чужим в этой тёмной подворотне.
– Я.
Она затряслась всем телом, вжимаясь в стену.
– Нет, не надо.
– Чего не надо? – удивился я.
Она застыла, кажется, даже перестала дышать. Я протянул руку и дотронулся до её плеча. Она была одной из нас, глаза выдавали в ней скрытый огонь. Странно, что она не видит меня. Мы видим в темноте.
От моего прикосновения она вздрогнула сильнее.
– Что с тобой?
– Кто вы? – Она упорно не смотрела на меня.
И я понял. Она не не видела меня. Она не видела вообще.
Я пригляделся к ней лучше. Янтарные глаза были будто поддёрнуто сероватой дымкой.
– Ты не видишь? – зачем-то спросил я, хотя знал это наверняка.
Она не ответила.
– Что ты тут делаешь?
Снова тишина. Я огляделся по сторонам. Куда я вообще забрёл? Какие-то высокие здания без окон, напоминающие заброшенный завод. Я никогда здесь не бывал за всю свою многолетнюю жизнь.
– Как тебя зовут?
В ответ молчание. Она не шевелилась и дышала урывками.
Как она здесь оказалась? Её же точно кто-то привёл. Не могла она, ничего не видя, дойти досюда. И она же звала кого-то. Теперь я понял, что она останавливала не меня, а того, кто был вместе с ней и бросил тут.
Моя рука до сих пор лежала у неё на плече. И вопреки всем законам, девочка была еле теплая. Мы в одночасье умираем от холода. Не думая ни секунды, я нагнулся к ней и выдохнул в лицо тёплый воздух. Её голова дёрнулась навстречу, но этого явно было не достаточно.
Не думая больше ни о чём, даже о том, что только что был готов расстаться с жизнью, я подхватил девочку на руки. Она была такой лёгкой, я не чувствовал её веса. Она вцепилась в мой пиджак изо всех сил, не проронив ни слова.
– Идём, – сказал я.
Я поспешил обратно. Но на полпути замер. Ведь я не могу вернуться домой. Там ей не место. Она одна из нас, но ей нужен покой и тепло, а мой дом не самый лучший вариант. Мелькнула мысль вернуться на работу, но тут я вспомнил о квартире Арозона. Да, туда.
Мы долго шли по тёмным кварталам, и я диву давался, как забрёл сюда. Когда мы вышли на освещённую высокими фонарями улицу, вздохнул с облегчением. Наверное, была уже ночь. Не понятно как мне удалось поймать такси. Как только мы сели на заднее сидение, девочка словно ожила. Должно быть, почувствовала, что мы больше не на улице. Она вдыхала в себя воздух, вертела головой, прислушиваясь к чему-то. Водитель, глянув на нас, пробормотал себе что-то под нос, но я не стал вслушиваться. Назвав адрес, я постарался прижать к себе девочку, так как боялся, что она умрёт от переохлаждения. На ней было надето только платье, некогда голубого цвета с белыми лентами не подходившее для сезона. Как она оказалась на улице в таком виде?
Всю дорогу девочка ёрзала на месте, и когда мы приехали и вышли из машины, она снова окаменела, крепко вцепившись в мой пиджак.
Арозон жил в высотке почти в самом центре города. В лифте девочка снова начала вертеть головой в разные стороны, а я удивился, почему она не интересуется, куда мы идём. Её нелюбознательность сбивала с толка. На 10 этаже мы вышли в белоснежный коридор и подошли к одиноко стоящей двери. Ключи и всякая мелочь до сих пор лежали в карманах, и я беспрепятственно вошёл в квартиру.
Новые запахи и тихие звуки в пустой квартире произвели на девочку впечатление. Она мелко затряслась, рот то и дело открывался, но она всё ещё молчала. Я пронёс её по длинному коридору с неоновыми светильниками в гостиную и усадил на вытянутый белоснежный диван, не заботясь о том, что оба мы были грязными с ног до головы. Как только девочка почувствовала под собой подушки, то тут же забилась в угол и замерла, как мышка в норке. Я наблюдал за ней молча.
– Меня зовут Ливви, – решил представиться я. – А тебя?
Она не ответила. Глаза слепо смотрели вперёд.
– Ты голодна? У меня есть еда. Может быть, ты хочешь спать? Давно ты ничего не видишь? Как зовут твоих родителей?
Девочка всё так же молчала. Я нетерпеливо вздохнул. И откуда она взялась на мою голову?
– Ладно. Тебе надо обязательно согреться.
Я поднялся с дивана, прошёл к белоснежному шкафу у телевизора и достал оттуда плед. Развернув его, накрыл девочку. Она зашевелилась, ощупывая руками ткань. Съехав ниже, она свернулась калачиком, но глаз не закрывала, таращась в темноту. Некоторое время я стоял, не шевелясь, наблюдая за ней. Чёрные волосы сбитые в ком, закрывали почти всё грязное лицо, пальцы с обгрызенными ногтями цеплялись за плед. Такая худая и беззащитная! Почему она молчит и ничего не говорит? Ведь её кто-то оставил там. Зачем? Почему?
Я устроился в кресле рядом, продолжая наблюдать за девочкой. Через некоторое время её веки задрожали, а ещё спустя пару минут, она уснула. Но спала она тревожным сном, почти всё время, вздрагивая и постанывая. Я старался не шуметь, чтобы не разбудить её. Казалось, стоит мне только громче вздохнуть, как она сразу проснётся.
Глава 2. Сомнения
На моё удивление, Арозон вернулся домой около четырёх утра. Я услышал его шаги в холле, его тихое бормотание… Когда он вошёл в гостиную и увидел меня сидящего в кресле, замер на полпути, не поставив ногу на место. Наверное, минуту он просто смотрел на меня.
– Я думал, ты ушёл, – тихо сказал Арозон.
От его голоса девочка вздрогнула и раскрыла глаза. Арозон только сейчас увидел её, и непонимающе нахмурился.
Прошла всего секунда, как она подскочила на месте, сбрасывая с себя плед. Её маленькое тело снова задрожало то ли от страха, то ли от холода.
– Где я? Где я? – надломленным голосом бормотала она.
Я поднялся с кресла и сел рядом с ней, схватив за руки. Её будто током ударило. Она тут же окоченела, превратившись в статую, слепо глядя перед собой янтарными глазками.
– Тише. Я Ливви, помнишь?
В который раз она оставила мой вопрос без ответа. Арозон шагнул ближе к нам, и девочка повернула голову в его сторону.
– Здесь кто-то есть? Кто-то ещё?
– Да. Мой друг Арозон.
Девочка вцепилась в рукава моего пиджака с такой силой, что её худенькие пальчики побелели.
– Не отдавайте меня никому. Не отдавайте меня никому.
– Всё хорошо. Успокойся и ничего не бойся.
Я попытался обнять её за плечо, но она не дала, крепко держа меня за рукава.
– Как тебя зовут?
Она снова не ответила.
– Что с тобой случилось? Если ты не расскажешь, то я не смогу тебе помочь.
Девочка опустила голову, судорожно вдыхая воздух. Арозон подошёл ещё ближе и присел перед нами на корточки. Ничего не говоря, он схватил девочку за подбородок и задрал ей голову чуть ли ни к самому потолку. Она отцепилась от меня и схватила Арозона за руки.
– Что ты де?.. – Я не договорил, так как он знаком велел мне замолчать.
Арозон приблизил лицо почти вплотную к лицу девочки, вглядываясь ей в глаза. Один раз она попыталась вырваться, но конечно, у неё ничего не получалось.
– Ты не слепая, – минуту спустя сообщил Арозон.
На моё удивление она ответила ему:
– Я не слепая.
– Ты просто на время лишилась зрения.
– Д-да.
Арозон убрал руки от её головы и мельком взглянул на меня.
– Как тебя зовут?
– Джасмин.
Я удивлённо уставился на друга. Как… как он сумел заставить её говорить? Я знал эту кроху всего несколько часов, но мне было немного обидно, что именно с Арозоном она пошла на контакт. К тому же девочка не просто начала отвечать на вопросы, было видно, как она успокоилась.
– Что с тобой случилось? – чуть растягивая слова, спросил Арозон.
– Не знаю. Я просто потерялась.
– Потерялась? – переспросил я.
От звука моего голоса она снова подскочила, как ошпаренная. Что я сделал ей такого, отчего она так реагирует на меня? Я поднялся с дивана и отошёл от них. Арозон сел на моё место и обнял девочку одной рукой за плечо. Я повернулся к высокому окну, глядя на сереющее небо. Что-то непонятное и жгучее растекалось внутри меня. Кстати, я ведь хотел умереть сегодня…
– Всё хорошо, Джасмин, – спокойно проговорил Арозон. – А теперь скажи нам, кто твои родители?
– У меня нет родителей.
– Тогда с кем ты жила?
– С Ярой.
Я отвернулся от окна и с интересом посмотрел на девочку. С Ярой? Яра, девушка, с которой я не одиножды проводил время. Великолепная танцовщица…
– Как ты к ней попала?
– Я не знаю. Я всегда была с ней.
– И где же Яра теперь?
– Я не знаю. Наверное, дома…
– Она оставила тебя там? – не удержался я.
Джасмин не ответила, что в конец добило меня. Я красноречиво посмотрел на Арозона, и он спросил:
– Так Яра оставила тебя, да?
– Я не знаю. Мы гуляли с ней. Мне стало холодно, я попросила у неё шарф. Она всегда брала с собой шарф. А потом я перестала видеть. Мне было очень холодно. Я звала её, но она не отвечала. Я подумала, что она просто ушла дальше, а я отстала.
Я вспомнил, как она говорила «подожди», когда встретила меня.
– И ты не видишь ничего, как только тебе стало холодно?
– Да.
– Тогда, тебе надо отогреться. Как насчёт горячей ванны?
Горячая ванна? Как я сам не додумался до этого? Идеальный способ вернуть зрение девочке. Конечно, было бы лучше бросить её в горящий камин, но не знаю, выдержит ли её маленькое тело такой нагрузки.
Джасмин пожала плечами. Арозон попытался подняться с дивана, но она крепко вцепилась в него.
– Не оставляйте меня!
– Я просто пойду и наберу тебе горячей воды. К тому же, с тобой побудет Ливви.
– Нет, пожалуйста!
Арозон посмотрел на меня виноватыми глазами. Я махнул на него рукой, и сам прошёл в его ванную комнату. Там включил горячую воду, и пар в секунды окутал всё пространство.
Когда я вернулся в гостиную, Арозон всё ещё сидел рядом с девочкой, но по его лицу я понял – он ждал меня. Друг долго смотрел мне в глаза, изучал взглядом всё моё тело, и я понял, как он рад видеть меня сейчас целым и невредимым. Мне стало стыдно перед ним. Я не сделал то, что хотел сделать, зазря потревожил его, заставил переживать. Возможно, он больше не отпустит меня.
Взяв девочку на руки, Арозон понёс её в ванную, ловко открыл дверь ногой и скрылся из виду. Я бы не удивился, если он остался бы там и помог ей – такой уж он человек. Но на моё удивление он вернулся быстро.
– Она не хочет, чтобы ей помогали, – сконфуженно улыбнувшись, сказал он.
И почти сразу между нами возникла неловкая пауза, которую я и ожидал. Мне было стыдно всё же…
Мы подошли к дивану. Арозон скатал плед в рулон и положил обратно в шкаф. По его лицу легко читались вопросы, которые он хочет задать, но я не стал тянуть его за язык.
– Почему ты не ушёл? – наконец, спросил он, врезавшись в меня взглядом.
– Я хотел, но не получилось.
– Не смог?
– И да, и нет. Я увидел эту девочку, и не мог оставить её там одну.
Арозон улыбнулся и посмотрел на дверь, отделяющую нас от Джасмин. Было слышно, как плещет вода.
– Я ей благодарен. Как только ты ушёл, я хотел броситься за тобой и попросить остаться. Но не сделал этого, потому что это всё же был твой выбор.
– Прости.
– Не извиняйся. Это я слабак.
Я не удержался и улыбнулся.
– И это говорит один из самых сильных демонов, которых я знаю. На сколько лет ты старше меня? На сто-двести?
– 249, если быть точнее.
– Ну вот, видишь.
Арозон грустно улыбнулся.
– И ты ещё не сошёл с ума, – заметил я.
– Без тебя дело пошло бы быстрее.
Он произнёс это тихо, еле шевеля губами. Я почувствовал себя ещё больше виноватым. И о чём я думал? Конечно, в первую очередь о себе. А ведь есть ещё и Арозон. Мне захотелось извиниться ещё раз, но тут из ванной донёсся вскрик, и мы оба поспешили к Джасмин.
Она сидела в огромной для неё ванне, погрузившись в воду по шею. Как только мы вошли, она повернулась к нам, глядя прямо на нас. Глаза сверкали так ярко, что было видно даже сквозь пар. Я мог поспорить, что из-за тепла, которое она получила, зрение снова вернулось к ней.
– Ай! – ещё раз вскрикнула она. – Что вы делаете? Выйдите!
– Что такое? – испугался Арозон. – Ты кричала…
– Потому что зрение вернулось. Выйдите!
Она махнула на нас своей маленькой ладошкой, и я почувствовал себя так, будто меня выставили из собственного дома. Арозон усмехнулся и покинул ванную, потащив меня за собой. Плотно закрыв дверь, он повернулся ко мне с весёлой улыбкой. Казалось, этот инцидент невероятно развеселил его, тогда как я чувствовал себя никому не нужным и по-детски обиженным.
– Странная девочка, – заметил Арозон.
У меня не нашлось слов, и я только пожал плечами.
Джасмин вышла из ванной через полчаса, завёрнутая в халат Арозона. Подол волочился за ней по полу, и она аккуратно, как пышную юбку подбирала халат спереди. Увидев девочку, мне показалось, что её подменили. Лицо стало чистым, а влажные волосы длинной волной лежали на спине. Тонкие черты лица выглядели не по-детски взрослыми, особенно, глаза… они не могут принадлежать обычному ребёнку.
Джасмин замерла напротив нас, глядя то на меня, то на Арозона. Мой друг довольно посмотрел на неё и шагнул ближе. Она чуть вздрогнула и отошла назад.
– Что такое? – спросил он.
Джасмин секунду о чём-то думала, и покачала головой. Возможно, только я понял, что к чему. Она слышала наши голоса, но не видела наших лиц, и не была уверена, кто из нас и был Ливви, которого она по неведомой причине избегала. Арозон с улыбкой указал на диван, но девочка прошла к креслу и села на него, поджав под себя ноги. Глядя на нас своими взрослыми глазами, она заставляла чувствовать меня под прицелом тысяч камер. Она будто просвечивала меня всего рентгеном.
– Хорошо, что зрение к тебе вернулось, – нарушил тишину Арозон. – И нам надо связаться с Ярой, чтобы ты смогла вернуться…
Джасмин испуганно посмотрела на нас, но ничего не сказала. Кажется, она не горела желанием возвращаться к Яре.
– Ливви, ты этим займёшься? – посмотрел на меня Арозон.
– Да-да, конечно.
Джасмин поджала губы на мои слова, и это не понравилось мне. За кого она меня принимает? Я всего лишь спас жизнь. Как и она мою, возможно.
– Вот и отлично, – было видно, как Арозон всеми силами пытается избежать неловких пауз. – Сейчас пять утра. Как насчёт раннего завтрака? Что ты любишь?
– Оладьи, – опасливо глядя на нас, ответила она.
– Какое совпадение! Я тоже.
Я не удержался и закатил глаза. Арозон ненавидел оладьи. Сколько его помню, он всегда предпочитал на завтрак омлет. На что он только не пойдёт ради девочки. С чего такая любвеобильность с его стороны? Загадка.
– Ты пока отдохни здесь, а мы с Ливви пойдём на кухню. Как только приготовим, то сразу позовём тебя, договорились?
Джасмин кивнула, и мы покинули гостиную.
В большой кухне было по-хирургически чисто. Арозон был самым заядлым поваром из всех, кого я когда-либо знал, он всегда держал зону своей работы в постоянной готовности. И сейчас, пройдя мимо чёрных столов, он, не рыская повсюду в поисках сковороды и всякой дребедени, нырнул головой в нижний ящик, достал оттуда тарелку, венчик и повернулся к металлическому холодильнику. Глядя на него, я устроился на высоком стуле за столом по другую сторону. Уж кто-кто, а я просто ненавидел готовить.
– Оладьи? – спросил я.
Арозон развёл руками и, спохватившись, снял с себя пиджак и кинул его мне. Быстро намешав тесто, он включил плиту и, дожидаясь пока нагреется на ней сковорода, повернулся в мою сторону.
– Ну, и?
Он говорил тихо, нагнувшись ко мне через стол.
– А что? Всё это очень необычно и странно, – прошептал я. – Никогда не знал, что у Яры в доме живёт ребёнок. На мать она не тянет, не думаешь?
– Ты ещё спрашиваешь? У неё ветер в голове, а тут – дитя. Надо всё у неё выяснить. Справишься?
– Ты же велел…
Арозон нетерпеливо покачал головой.
– Ты ведь близко был знаком с Ярой. И ни разу не видел у неё Джасмин? Как такое могло случиться?
Я улыбнулся:
– Дорогой друг, ты сам понимаешь, зачем я ходил к Яре и, соответственно, должен понимать, что маленькой девочке там не место…
Арозон брезгливо поморщился, и я тихо рассмеялся.
– Я не про это. Почему Яра не говорила, что у неё растёт маленький демон? Ведь ты лучше меня знаешь Правила, Ливви, насчёт родственных связей. Нельзя, повторяю, нельзя не то, чтобы прерывать их, а даже вмешиваться!
– Может быть, её родителей убили?
– Мы бы знали это. В Совете должны знать всё обо всех.
Я равнодушно пожал плечами:
– Я давно уже там не был. Ты же знаешь, я решил покинуть этот мир, а тут… такое.
– Мы должны выяснить всё.
– Я спрошу у Яры, не беспокойся.
– Я и не беспокоюсь. Только…
– Что?
– Ты заметил, что Джасмин не очень сильно хотела возвращаться?
Я кивнул.
– Тогда пусть Джасмин останется у меня.
Мне показалось, что я ослышался. Я перегнулся через стол, схватил друга за рубашку и притянул ближе к себе.
– Что ты сказал?
– Тебе, правда, повторить?
– Арозон, ты сошёл с ума!
– Тише, не кричи, она услышит.
– Я, может быть, тебя удивлю, но мне плевать.
– Конечно, тебе не плевать, Ливви, – упрямо покачал головой Арозон. – Ты спас ей жизнь, а значит…
– Это не значит, что я хочу её оставить у тебя. У нас. Ты не знаешь, кто она такая. Может быть, она нагло соврала нам про Яру. Может быть, она страшное существо, которое…
– Постой! – Арозон тихо засмеялся и высвободил свою рубашку из моих сжатых пальцев. – Какое ещё страшное существо? Ливви! Она маленькая девочка. И тебе ли её бояться?
– Надо хотя бы выяснить всё про неё.
– Пока мы и будем выяснять, она поживёт у нас. У меня в квартире, если хочешь. К тебе в дом она соваться не будет.
– Сделай милость, – прошипел я, вскакивая со стула.
– Постой, ты куда?
– Домой.
– Подожди!
Арозон обогнул стол и успел схватить меня за руку, прежде чем я покину кухню.
– Ливви, ты что?
Я недовольно уставился на него.
– Ливви, неужели мы поссоримся из-за неё?
Эти слова вернули мне частичку разума. Я вздохнул.
– Нет. Просто… Твои слова как-то странно повлияли на меня. Даже самому удивительно.
Арозон вдруг понимающе улыбнулся.
– Я знаю. То же самое я чувствую, когда ты начинаешь рассказывать мне о своих любовных похождениях.
– Их давно уже не было, – пробормотал я.
– Да, – просто ответил Арозон.
Сейчас я почувствовал себя настоящим дураком. Сам не знаю почему повёл себя так. Друг похлопал меня по плечу и вернулся к нагревшейся плите. Я минуту простоял в проёме двери, думая о чём-то. В голове всё путалось.
Наскоро настряпав несколько лепёшек, Арозон достал из холодильника банку вишнёвого джема, мелко задрожав, когда холод коснулся его тела. Намазав большой ложкой каждый оладышек, он налил в высокий стакан чёрного чая, поставил всё на поднос и, прежде чем выйти в гостиную, попросил меня захватить бумажные полотенца. Чувствуя себя прислугой, я шёл следом за другом по узкому коридору и вначале не понял, почему он остановился. Выглянув из-за его плеча, увидел Джасмин. Она спала на диване, свернувшись клубочком. Её мокрые волосы разметались по белоснежной подушке, оставляя серые полосы. Большой халат служил ей ещё и одеялом, и она легко спряталась в нём.
– Приятного аппетита, – пробурчал я, складывая полотенца на поднос Арозона.
– Подумаешь, уснула. – Пожал плечами друг и развернулся обратно к кухне.
Мы провели там всё утро. Арозон приготовил омлет, который мы быстро смели прямо со сковороды. Я всегда отдавал предпочтение недожарившемуся мясу, поэтому вслед за омлетом мне был подан бифштекс с кровью. Запив всё горячей водой, почувствовал, как жар с новой силой начинает бегать по моему телу. В носу защипало, и я с наслаждением выдохнул облако дыма. Арозон прибрал кухню после нашего завтрака и, глянув на часы, предложил отдохнуть, так как ночка действительно выдалась та ещё.
– Иди, спи, – махнул я рукой.
Я давно не спал, только дремал, но это не заменяло мне полноценный сон. Я чувствовал себя выжитым, как лимон, в котором ещё осталась кислинка. Да, я на что-то был годен, но силы покинули меня вместе со сном. И что мне нужно, чтобы снова лечь в постель и уснуть, не просыпаясь хотя бы как минимум три часа? Мне ужасно хотелось этого, но кто-то лишил меня такого удовольствия.
– Удачи тебе в твоём нелёгком начинании, – сказал я на прощание Арозону, глянув на спящую Джасмин.
– Ты помнишь про Яру?
– Да-да, конечно. Сейчас прямо к ней. А потом на работу. А может быть и наоборот.
Он проводил меня до дверей, и мы разошлись. Пока я ехал в лифте все 10 этажа в пустой кабине, мне казалось, что мысли мои остались в комнате с девочкой. Я всё думал и думал о ней. Кто же она такая? Как же оказалась у Яры? Единственным лекарством от этих назойливых вопросов был поход к девушке, которую я знал очень долго, но которая по неведомой причине скрывала существование у неё ребёнка.
Глава 3. Попытка
Я долго шёл по пустой дороге, глядя в светлеющее небо. Мне не предназначалось видеть очередной рассвет, и я не понимал, как должен отнестись к продолжению своей жизни. Что изменилось? Какова моя причина всё ещё нахождения в этом мире? Простой ответ на вопрос, конечно, девочка. Она не дала совершить мне самосожжение. Но теперь, когда она у Арозона, и он без сомнения позаботится о ней, почему я не могу вернуться обратно в глухую часть города и спокойно встретить свою смерть? Тяжёлый ответ на этот вопрос снова девочка. Я шёл и осознавал, что мне не очень хочется видеть Яру и всё расспрашивать у неё. Я делал это только ради самого близкого друга, но ни как из-за самого дитя. Она вызывала у меня противоречивые эмоции, я сам толком не мог понять, что я чувствую, когда вспоминаю её худенькое лицо, тёмные, чуть вьющиеся волосы и янтарные глазки. Она была очень красивой для ребёнка своего возраста. Да… Как-то по-взрослому привлекательна. Что-то было в её взгляде, движениях рук, повороте головы. Возможно, она вырастет очень обворожительной демоницей, и Арозон сойдёт от неё с ума. Если ещё не сошёл.
До дома Яры, двухэтажного милого коттеджа с живописным садиком, который абсолютно не вязался с образом самой хозяйки, я дошёл на удивление быстро. Глянув в пустые окна, посмотрел на часы. Почти шесть утра. Хозяйка, должно быть, уже спит. Потоптавшись на месте, вошёл через низенькую белую калитку и, скрепя гравием, подошёл к двери, постучал молоточком в вид головы льва и стал ждать.
– Кого принесло?! – почти сразу раздалось за дверью.
Послышался звук быстрых шагов, и через мгновение, дверь распахнулась настежь.
Передо мной стояла высокая блондинка с неестественно большими губами в домашнем цветастом халате. Грозно глядя на меня из-под насупленных бровей, она напоминала мне рассерженную рыбку гуппи. Несколько секунд она не понимала, кто стоит перед ней и всё так же зло смотрела на меня. Но потом, как по взмаху волшебной палочки, её лицо вытянулось, губы расползлись в улыбке.
– Ливви! – воскликнула она на всю пустынную улицу.
Ничего больше не говоря, она крепко обняла меня без моего согласия. Её волосы закрыли мне весь обзор, несколько прядей попали в рот. Я брезгливо отпрянул.
– Привет, – без особого энтузиазма сказал я.
Она же наоборот была так рада меня видеть, что буквально источала сияние. Фиолетовые глаза загорелись внутренним огнём. Схватив мою руку, она затащила меня к себе.
– Я так рада, – всё повторяла она.
Я оказался в тёмной прихожей с обоями в цветочек и двумя абажурами над головой. Яра не стала задерживаться здесь и протащила меня в миленькую до тошноты гостиную с мягким диваном, кофейным столиком и большим камином, который погас, судя по тёплым углям, совсем недавно. Усадив меня, она повернулась к камину, взмахнула рукой, и огонь тут же запылал, озарив её фигуру тусклым оранжевым светом.
– Я очень, очень рада, – в сотый раз повторила она, усаживаясь со мной рядом.
Она не просто села около меня, Яра пододвинулась вплотную, положив одну ногу на мои колени. Её ладони уже нырнули под пиджак, но я успел остановить её.
– Спокойнее. Я здесь не за этим.
Яра замерла. Кажется, её никто и никогда так не удивлял.
– Да? А зачем же тогда? – поражённо спросила она, хлопая своими большими глазами.
Я решил перейти сразу к делу:
– Кто такая Джасмин?
Минуту я смотрел на её застывшее лицо. Она убрала свою стройную ногу с моих колен, поправила халат и волосы.
– Джасмин? – наивно переспросила она. – А кто такая Джасмин?
– Я это у тебя и спрашиваю.
– Впервые слышу.
– Ты уверена? Джа-смин.
– Уверена.
– И почему мне кажется, что ты врёшь?
– С чего бы мне тебе врать?
– Действительно.
– Ливви, милый. – Она повернулась ко мне и ласково посмотрела на меня. – Ну, что ты спрашиваешь меня о чём-то непонятном? Может, пойдём наверх? Ты давно у меня не был…
– Нет, Яра, – резко прервал я. – Ответь мне – кто такая Джасмин? Как она у тебя оказалась?
– Да какая Джасмин? – Она вскочила на ноги, как ошпаренная. – У меня нет никакой Джасмин! Можешь обыскать весь дом!
– Я знаю, её здесь нет.
– Ну, конечно, нет!
– Она у Арозона.
Яра осеклась. Минуту она о чём-то думала. Ещё чуть-чуть, и я смогу разглядеть, как работает её мозг. Не понимаю, чем она привлекала меня раньше…
– Тогда иди и спроси у своего Арозона, кто она такая. Откуда я знаю?
Я глубоко вздохнул. Как же не хочется обо всём этом разговаривать. Единственное, о чём я подумал с надеждой, это о входной двери Яры – скорее бы до неё добраться.
– Я нашёл её сегодня ночью и привёл в дом Арозона. Она рассказала нам, что жила с тобой, что вы пошли гулять, и ты её бросила.
– Что?! – взвизгнула Яра. – Ливви! Ты притащил в дом какую-то девчонку, которая невесть что наболтала тебе, и ты поверил?! Да может быть, она была специально подослана тебе кем-то!
– Признаюсь, у меня была такая мысль, – честно сказал я.
– Ну, вот видишь!
– Но звучит она абсурдно. Ты знаешь, что девочка от холода ослепла?
Яра никак не отреагировала. Я поднялся на ноги и подошёл к ней вплотную. Она чуть обмякла и томно посмотрела на меня. Я знал, какое впечатление произвожу на особей женского, да и мужского пола и не редко пользовался этим.
– Яра. Ответь честно.
Она схватилась за мой пиджак, не отрывая от меня глаз. Прикрыв веки, она потянулась ко мне с выпяченными губами, и я легко поцеловал её. Она расстроено простонала.
– Джасмин не твоя дочь, – прошептал я ей на ухо.
– Нет, не моя.
– А чья? И как она к тебе попала?
– Ливви… пойдём наверх…
Я тут же отошёл от неё и снова сел на диван, скрестив ноги. Яра исподлобья посмотрела на меня. Догадавшись, наконец, что ничего от меня не получит, она прошла к креслу и села в него, утонув в мягких подушках.
– Я жду.
– Что именно тебе рассказать?
– Как она к тебе попала, и кто её родители? Почему ты скрывала её?
– Хм… – Яра задумчиво посмотрела на меня. – Я её нашла на улице. Ей было всего несколько дней от роду. Кто-то просто выкинул её, я думаю.
– Ты просто так взяла её себе и растила все эти семь лет?
– Ей девять. Да, а что? Тебя что-то удивляет?
– Да. А потом она тебе надоела, и ты вышвырнула её из дома, как какую-то собаку?
Яра сжала руки в кулаки. По её лицу я понял – отвечать она больше не намеренна. Всё начало казаться мне утомительным и ненужным.
– Я спешу, – сказал я. – Давай быстрее закончим с этим. Если ты нашла её на улице, то соответственно, не знаешь и родителей. Тут можешь не отвечать. Но я не уйду из твоего дома, пока ты не скажешь, почему оставила её одну на улице и почему молчала о ней.
Яра покачала головой, глядя прямо перед собой. Казалось, она меня не слушала и в мыслях пребывала где-то в другом месте.
– Яра!
– Извини, Ливви, но я не знаю…
– Не знаешь, почему бросила её? Яра, это не шутки. Если в Совете узнают, что у тебя всё это время жил ребёнок, тебе несдобровать.
Она поднялась на ноги и отошла к пылающему камину. Бледными пальцами Яра ухватилась за деревянную полочку с мелкими сувенирами и долго смотрела на огонь.
– Ливви, – наверное, спустя минут пять, позвала она. – Ты же знаешь, все без ума от тебя. Все. И я в том числе. Конечно, это не любовь, куда нам до неё? Но… но ты мне дорог. Очень. И я не хочу, чтобы эта девочка была рядом с тобой.
Её голос немного дрожал, она продолжала стоять спиной ко мне, но я знал, что по её щекам скатились несколько слезинок. Не знаю почему, но это меня не тронуло, а скорее наоборот, вызвало какое-то отвращение от её сентиментальности.
– Ну, во-первых, эта девочка находится не со мной, а с Арозоном; во-вторых, я всё ещё жду ответа на свои вопросы – почему ты скрывала её и почему оставила замерзать. И, в-третьих, ты должна знать лучше остальных, что твои… сострадания, да, назовём их так, мне не нужны.
– Я так и думала, – пробормотала Яра. – Поэтому и не скажу тебе о ней больше ни слова.
– Ты ведёшь себя, как пятилетняя девчонка.
– Прости, Ливви. Делай со мной что хочешь, но я не скажу. Но, пожалуйста, держись от неё подальше. Доверься мне.
– Ты поэтому бросила её на улице, да? Что так могло испугать тебя в ней?
Яра повернула ко мне голову и пристально посмотрела.
– Я ничего не скажу.
– Как хочешь.
– Ливви, прости меня, но… я боюсь.
Я махнул на неё рукой, и она тут же залилась слезами, как непризнанная актриса. Закрыв лицо руками, она прошла к дивану и упала на него. От этой дешёвой театральщины меня затошнило.
Интересно, что скажет на это Арозон?
Я покинул дом Яры, оставив её в слезах. Она до ужаса надоела мне, и я нуждался хоть в какой-то встряске. Надеюсь, работа поможет мне отвлечься?
Линды, как и полагалось, не было ещё на рабочем месте. Я вошёл в свой кабинет, вспоминая о том, как вчера мысленно прощался с ним. Всё казалось мне новым, из другой жизни, хотя бумаги на столе лежали в том же порядке, в котором я – Я – оставил их. Включив компьютер, просмотрел вчерашние файлы, увидел пару ошибок, исправил. Мобильный телефон, оставленный мной здесь вчера, лежал не тронутым. Зато корзина с мусором под столом была пуста. Я замечал все мелочи, до которых раньше не было дела. Я ведь уходил отсюда, думая, что больше никогда не вернусь. И да, кстати, я в том же самом костюме, что был и вчера. Неудобно как-то. И сама мысль меня вдруг рассмешила. Я расхохотался в голос, громко ударив ладонью по столу. Потом прошёл к примостившемуся в углу бару и налил себе виски. Заглотнув всё целиком, я подошёл к окну и посмотрел вниз. Город просыпался. Скоро появится и Линда.
Весь рабочий день прошёл рутинно. Правда, после обеда снова залетела Латиша, размахивая передо мной своей сумочкой и вереща, что я не имел никакого права ходить к Яре. Удивительно, как расползаются сплетни. Как отравляющий газ, не видящий преград. Хотя, я рад, что Латиша пришла. Она сумела вывести меня из какого-то странного ступора, и я немного оживился. В ответ на крики ревнивой демоницы, я схватил её за горло и хорошенько прожарил все её внутренности, и она вышла из моего кабинета, слегка дымясь. На вечер отпустил Линду пораньше, да и сам оставил несколько дел незаконченными. Домой пришлось добираться пешком. «Бентли» всё ещё был в родном гараже, и о нём на время забылось.
Дома не было ни души. Удивительно! Я даже проверил номер дома – туда ли завернул? Раньше, лет десять назад, я бы очень огорчился, что в гостиной непривычно пусто, но теперь был рад, что никто не мешает мне преодолеть расстояние от входной двери до собственной спальни и никто не намеревается пойти в душ вместе со мной. Приведя себя в порядок, спустился на кухню и приготовил кофе. Лишь тогда, сел на диван и набрал Арозона.
– Не прошло и года, – вместо приветствия произнёс друг.
– Мог и не звонить вообще.
– Ты был у Яры?
– Сразу после тебя.
– И?
– Ничего. Она не захотела мне ничего говорить.
– Давай серьёзно. Я целый день, как на иголках.
– Я честен с тобой.
Наверное, с минуту в трубке не было ничего слышно.
– Ливви. Она просто сказала тебе, что не хочет с тобой разговаривать?
– Да.
– И ты просто ушёл?
– А что мне ещё оставалось делать?
– О, Ливви, ты меня удивляешь! Ты мог бы вытрясти из неё всю правду!
– Мне оно надо?
– Оно надо мне! Я должен узнать о девочке хоть что-то! Она мне почти ничего не говорит и держится закрыто. У меня возникают странные мысли.
– Ну, вообще-то, Яра посоветовала нам держаться от девочки подальше.
– Яра так велела?
– В самую точку.
– Но почему? Что плохого в… погоди минутку. Что такое, Джасмин?
Он отвернулся от трубки, но всё равно до меня доносился его приглушённый голос.
– Ты не можешь достать до верхней полки? Сейчас я тебе помогу. Алло, Ливви? Я тебе перезвоню.
И мой лучший друг бросил трубку. В шоке я просидел без движения целую минуту. Арозон прервал наш разговор из-за того, что какая-то неизвестная девчонка не смогла дотянуться до верхней полки? Что всё это значит? Я был оскорблен до глубины души, даже не знал, что так вообще можно обидеть человека. Во мне тут же взбунтовалась детская мстительность, и я поклялся себе, что как только Арозон мне перезвонит, я не буду брать трубку.