– Кир, я звоню твоему патологоанатому.
– У девушек обычно есть свой парикмахер, гинеколог, мастер по ногтям… а у меня…
Он (как все мужчины) преувеличил свои великие возможности.
Она оставила его живым, убив в нем все живое.
Вспомнив мольбы его отца не убивать оставшегося сына, я перевела взгляд на Камиля, думая: «Повезло, что ты из детдома. Никто не станет по тебе тосковать». И тут же внутри меня расхохоталась довольная Алла: «Золотая ты моя!»
Камиль предпочитал общаться с мертвыми, а не с живыми, а меня и вовсе по непонятной причине ненавидел.
И что, по его мнению, не так? Я слишком жива и недостаточно мертва?!
Татьяны Кроликовой (вот, не зря мы с семьей все беды списывали на радиоактивную крольчатину!)
Я – патологоанатом, сотрудник морга. Я понимаю на латыни, но не на языке романтических аллюзий
Я не улыбаюсь, – втянула я щеки и театрально нахмурилась, – я полночи составляла описания шести трупов, какие тут могут быть улыбки?
Никто не должен умирать в восемнадцать на рассвете, не пройдя и четверти пути по небосклону.
