Домовой
Часть первая. Одна ночь из жизни домового
Домовой сидел на подоконнике у открытого ночного окна и задумчиво отковыривал давно не стриженым ногтем зимнюю замазку. Он с грустью поглядывал на огромную луну, которая освещала почти как днём бедно обставленную комнату его хозяйки. «Интересно, как там на луне? — улыбнулся домовой. — Тоже, наверное, люди живут? А интересно, домовые там есть? Вот хозяйка проснётся, надо у неё спросить. Наверное, есть, раз люди живут. О-хо-хо, жаль, что я уже не смогу там побывать. Интересно было бы посмотреть, какие они там, домовые. Тоже, наверное, любят гадости людям делать, — хихикнул домовой, — на то мы и домовые, чтобы проблемы людям создавать. Это только я такой добрый. Люблю я свою хозяйку. Намучалась она за свою жизнь. Ох как намучалась, бедолага. Жаль мне её».
В глубине комнаты скрипнули металлические пружины, и домовой понимающе притих, вглядываясь в противоположную сторону комнаты, где на железной кровати спала его хозяйка, баба Варя. Хорошая у него хозяйка, добрая. Никогда даже голос не повысит на домового, если он чего набедокурит. Спит только плохо в последнее время, всю ночь ворочается. А может, и не спит совсем.
— Яшка, это ты, что ли, там? — закашлялась бабушка Варя.
— Конечно я, — буркнул домовой, взглянув на луну. — Кто ещё тут может быть?
— Ну мало ли, — кряхтит старушка, присаживаясь на кровати, — может, воры залезли.
— Хм, воры… Пусть только попробуют, — недовольно буркнул домовой. — Да и было бы чего у тебя воровать. Если только тебя… или кровать твою, которой сто лет.
— Ну, меня, пожалуй, не надо, — с трудом поднимается старушка. — А вот старость мою пусть забирают. А ты чего не спишь?
— Думаю, — зевнул домовой.
— Думаешь? — подходит бабушка Варя к Яшке. — Интересно, о чем домовые ночью думают?
— Если ты смеяться не будешь, тогда скажу, — шепчет домовой.
— Да когда я над тобой смеялась-то? — приглаживает старушка Яшкины волосы.
— А вот интересно, — уворачивается домовой от бабушкиных рук, — на луне люди живут?
— По телевизору вроде говорили, что нет там жизни, — улыбнулась старушка.
— Ну вот, — расстроился Яшка, — всегда так. Лучше бы я тебя не спрашивал. Всё настроение испортила.
Яшка отвернулся к окну и грустно вздохнул. В комнате воцарилась минутная тишина.
— А у меня сегодня день рождения, — едва слышно, вздыхая, прошептал Яшка.
— Да ты что! — весело пропела старушка. — Поздравляю. И сколько тебе?
— Триста пятьдесят, — сковырнул с окна зимнюю замазку домовой.
— Ого, — выдохнула старушка. — Я всё спросить хотела: а сколько живут домовые?
— Триста пятьдесят, — снова сковырнул замазку и горько вздохнул домовой. — Совсем скоро уже будем прощаться. Всё в этом мире когда-то заканчивается.
— Да ладно тебе, Яшенька, — ласково пропела старушка, — нашёл из-за чего расстраиваться. Может, ты ещё сто лет проживёшь. Вон какой здоровячок-старичок. Может, я вперёд тебя помру.
— Хорошо бы, — вздохнул домовой.
Снова воцарилась минутная тишина.
Яшка протянул руку, чтобы оторвать от окна новую порцию зимней замазки.
— Ну хватит, Яша, — легонько шлёпнула старушка по руке домовому, — всю замазку оторвал. Зимой дуть будет.
— А будет она для нас, зима-то? — взглянул домовой в глаза бабушке Варе.
