автордың кітабынан сөз тіркестері  Записная книжка

Антон Чехов

24-го. Музыканты. Вечером разговор с Мережковским о смерти.

26. Дождь. Попробовать грузди со сметаной.

Приехали в Вену. Stadt Frankfurt. Холодно. Понос.

он оставил все на добрые дела, чтобы ничего не досталось родственникам и детям, которых он ненавидел.

Дерево засохло, но все же оно вместе с другими качается от ветра.

Через год опять был такой же припадок при встрече Нового года, когда поздравляли с новым счастьем и в самом деле захотелось нового счастья.

На одного умного полагается тысяча глупых, и на одно умное слово приходится 1000 глупых, и эта тысяча заглушает, и потому так туго подвигаются города и деревни. Большинство, масса всегда останется глупой, всегда она будет заглушать; умный пусть бросит надежду воспитать и возвысить ее до себя; пусть лучше призовет на помощь материальную силу, пусть строит жел#60;езные> дороги, телеграфы, телефоны — и с этим он победит и подвинет вперед жизнь.

На похоронах фабриканта дьячок съел всю зернистую икру. Его толкал поп, но он [окамене#60;л>] окоченел от наслаждения, ничего не замечал и только ел. Потом на обратном пути батюшка не отвечал на его вопросы, сердился. Вечером дьячок поклонился ему в ноги; «Простите меня, Христа ради!» И про // икру не забыли. Когда спрашивали: какой дьячок? — А тот самый, что на похоронах у Хрымова съел всю икру. — Это [какая деревня] какое село? — А то самое, где живет дьячок, к#60;ото>рый съел всю икру.

Мужчина без усов все равно, что женщина с усами.

Я женился 20 лет, не выпил во всю мою жизнь ни одной рюмки водки, не выкурил ни одной папиросы». После того, как он согрешил, его полюбили и стали ему больше

Стр. 87
// верить, и, гуляя по улице, он стал замечать, что все стали ласковей и добрей — оттого, что он грешен

идейная, влюбилась в учителя X., думая, что он тоже идейный, труженик во вкусе повестей и романов, которые она так любила. Он мало-помалу оказался пьяницей, лентяем [и дураком], добродушным и недалеким. Его уволили, он стал жить при жене, объедать ее. Это был нарост, вроде саркомы, который истощал ее совершенно.