«Помню, в первые дни революции проходил я мимо худой, согнутой солдатской фигуры, греющейся у разложенного перед Зимним костра. Меня окликнули. Это был Блок. Мы дошли до Детского подъезда. Спрашиваю: «Нравится?» «Хорошо», — сказал Блок, а потом прибавил: «У меня в деревне библиотеку сожгли».
Вот это «хорошо» и это «библиотеку сожгли» было два ощущения революции, фантастически связанные в его поэме «Двенадцать». Одни прочли в этой поэме сатиру на революцию, другие — славу ей».
Короткая, но очень ёмкая вещь, отлично описывающая революционный мир. Особый мир. Революция это не реальность, а гротеск и кич, игра в которую играют все..
Мне очень нравится ранняя лирика Александра Александровича Блока, когда он являлся поэтом-символистом. "Стихи о Прекрасной Даме" просто ВОЛШЕБНЫЕ, очень советую прочесть и насладиться. Но, после прочтения поэмы "Двенадцать", впечатления о Блоке складываются двоякие. Если честно, мне вообще не понравилось. Революционные произведения, видимо, не в моём вкусе...
Крайне агрессивное произведение про революционеров. Сложная и непонятная рифма. Местами ничего не понятно из за стиля и устаревших слов. Неожиданный финал.
Я плохо подкован в истории и из-за этого слабо понимаю смысл поэмы. Из-за этого сложно говорить о впечатлениях. Мне понравилось, несмотря на то, что я ничего не понял по сути. Это яркое политическое высказывание, написанное на зобу дня 💯% Как я понял, автор пишет про революционеров, которые свергают большевиков с власти и им нет дела до людских судеб, ведь они уверены в том, что делают благое дело. Это доказывается в последнем абзаце: "Впереди - Иисус Христос". Жизнь обычных людей уходит на второй план. Демонстрируется их недоумение и шок от происходящего. Например момент с Ванькой и Катькой. Ваня узнаёт, что Катя блудница и рассказывает об этом Петьке, который её любит. Петька сгоряча убивает Катьку и жалеет об этом, но вскоре забывает о своей любви, ведь во время революции есть дела и поважнее. Темп стихотворения несколько раз меняется, читается легко и быстро. В силу своей безграмотности сказать мне больше нечего.
