И, уже лежа в постели, поняла, что так старательно накручиваю себя, намеренно умаляя свою значимость здесь, просто потому, что мне страшно, а еще я отчаянно хочу быть нужной.
Кто-то, однажды избрав свой путь,
Идет по нему, невзирая на трудности,
Кто-то готов с полпути свернуть,
И не угадаешь, в ком больше мудрости.
купил два яблока в меду, которые были нанизаны на тонкие выструганные прутики. Первое яблоко Миролюб протянул мне, прежде чем забрать второе у торговца. Я разглядывала лакомство и думала о том, что в своем мире никогда не пробовала яркие, глянцевые, как будто нарисованные сахарные яблоки, которые продавались на всяких ярмарках.
— Мне снилось, что я уснула в кровати Радима, — осторожно ответила я, следя за ее реакцией. — А отец меня на место отнес.
На лице Добронеги расцвела нежная улыбка.
— Ох, дочка, дочка. Все детство ты у него в постели засыпала. Мол, только там тебе не страшно. Так вот у отца каждый вечер и начинался: домой придет, отужинает, да тебя на место относит. Так и носил, пока жив был…
Я могу воевать с тобой, сколько тебе угодно,
Презирая усталость, вступать раз за разом в бой.
Пусть изранили душу до крови слова-осколки,
Я могу воевать, невзирая на слабость и боль.
Права нет в этой битве на страх или же на ошибку.
Я могу отражать раз за разом сотни атак,
Но, когда в ход идет твоя искренняя улыбка,
Над моим бастионом взвивается белый флаг.
Вероятно, психологи могли бы как-то увязать это с тем, что чудесным образом его присутствие помогало ослабить мой невроз, вызванный пребыванием в недружелюбной и чуждой мне среде, и что мой мозг просто фиксировался на этом человеке и выбор Альгидраса был всего лишь игрой случая, но я не была психологом. И в тот момент не верила в случайности.
Я не могу видеть тебя рядом с княжичем, — глухо заговорил Альгидрас, вновь обжигая дыханием мою ладонь. — Я думаю о тебе день и ночь. Я хочу быть рядом и защищать. Но это все… Святыня, — резко закончил он.
Просто коснуться тебя вдруг отчаянно мало.
Кто-то предаст, кто-то молча пойдет на смерть…
Примет земля без остатка горячую кровь.
Кто-то доверится, кто-то шагнет под плеть,
Кто-то прикроет себя, ну а кто-то — собой.
Кто-то солжет, кто-то даст себя словом увлечь,
Дрогнет, отступит, поддавшись глухой мольбе.
Кто-то сломается. Кто-то поднимет меч.
Кто-то поверит в себя, ну а кто-то — тебе.
был резкий удар, разящий, как клинок. Это было так, словно кровь вот-вот закипит.
