кувшинке, например, только с нежными словами подходить можно и не срезать ни в коем случае. Она дитя и воды, и земли, потому и водную, и земную нечисть отгонит. И в дороге поможет, если с собой позовешь. Напитаться нужно — иди к березе или сосне. Но это в здешних краях. В других ищи те, что ту землю оберегают. А очиститься — можжевельник сухой поджигай. Или к осине иди. Только с нею осторожно, смотри не пересиди. Тополь ясность даст, а акацию о детишках просить можно. Но тогда и за ней поухаживать нужно будет. За так один раз дерево, гляди, и выручит. Но если не будешь и сама ему помогать добрым словом или делом, так и оно перестанет.
Порой, чтобы хохотать от души, сначала и выть приходится, вместе со слезами свою душу собирая.
Иногда и в слезах можно до смеха дойти. И смехом до слез. Вот тогда-то и начинается настоящая волшба.
Всем послушная девка — себе дурная баба.
Когда слишком долго носим в себе трудное, мы закрываемся, и кажется, что самой никогда не выбраться наружу. Но стоит дать другому услышать твою историю, и у тебя появляется место для нового шага. А он всегда к людям. Не напоказ. Так мы вплетаем свое новое в общий узор.
Ойнур.
— Нам всем порой нужно рассказать о «страшном», о чем и с собой наедине говорить трудно. Тогда раны начинают затягиваться, и то далеко не сразу. Завтра луна заберет твои слезы с собой, но, возможно, и со следующей ты захочешь ту же историю рассказать. И так пока рана не затянется. Тогда ты и ей улыбнуться сможешь. А затем и с ней вместе хохотать от души начнешь. Так и узор твой сложится, стежок за стежком, с каждой новой луной. Этими узорами мы и красивы.
Мы помним тех, кто был до нас, и их истории. Это важно. Иначе ведь и нас бы не было. Но и живущих тоже чтим.
Иногда и в слезах можно до смеха дойти. И смехом до слез. Вот тогда-то и начинается настоящая волшба.
Смех — он лучший лекарь. Все залечить может. И если кто-то умеет смеяться до слез, будь уверена, он живой. Тогда-то жизнь и вылезает наружу. Ее уже ничем не убьеш
Когда мы были детьми, она плела нам косы и матерей наших учила:
— Ты, как плетешь, с каждой прядью приговаривай, наставляй. Какую дочь через десять лет хочешь, какой судьбы ей желаешь, вот так и плети. Помни, не косу плетешь, а дитя пестуешь. Живости мало, дай вихрам да космам погулять слегка. А усмирить надобно, так потуже затяни. Да смотри не перестарайся. Всем послушная девка — себе дурная баба.
Дорога трудна, когда фонари только вдоль обочины.
