– Рина, зачем люди встают по утрам? Какой смысл? Почему просто не выпить скипидара? Рина, прикрыв глаза рукой, посмотрела на меня и снова подставила лицо солнцу. – Ты что, русская? Русские всегда ищут смысл жизни.
Что ж, кто угодно может купить зеленый «Ягуар» и увидеть красоту в японской ширме двухтысячелетней давности. Я предпочитаю быть знатоком забытых рек, цветущей горчицы и розового отлива на угольной шее голубя.
Почему? Я устала от мужчин, которые маячат в дверях, подходят слишком близко, пахнут пивом или виски пятнадцатилетней выдержки. От мужчин, которые не заходят с тобой в операционную, бросают накануне Рождества, хлопают сетчатой дверью. Которые влюбили тебя в себя, а потом передумали.
Удивительно! Ненависть приносит намного больше наслаждения, чем какая-то там любовь. Любовь капризна, утомительна, требовательна, переменчива. Она тебя использует.
Как ясно видели мои глаза, когда за спиной не стояла мать! Я родилась заново – сиамский близнец, которого наконец отделили от ненавистного неуклюжего двойника. Просыпалась рано, полная надежды, как дитя, и смотрела на мир, начисто отмытый от ядовитого материнского тумана и ее молочных миазмов. Этот искрящийся голубой цвет, этот март, будет моей метафорой, эмблемой, как мантия Девы Марии, синева и горностай, полночь с бриллиантами. Наконец я одна и снова стану собой, Астрид Магнуссен.
Я хотела расслышать, что она говорит, снова ощутить запах опаленной полночи, почувствовать тот ветер. Тайная тоска… Как песня, которую все напеваешь, или любовь к кому-то, кто никогда не будет твоим. Где бы я ни оказалась, мой компас показывал на запад, и я всегда знала, который час в Калифорнии.
