Майрин говорила ему, что сегодня особый день. Она сказала, что ею найден новый источник Единой Силы, благодаря чему все Айз Седай – и мужчины, и женщины – смогут направлять ее, черпая из одного потока, а не из различных составляющих, как было до сих пор. Совместно они смогут сделать для мира гораздо больше, чем порознь. И именно сегодня она и Бейдомон собрались впервые почерпнуть Силу из общего источника. Сегодня.
– Поганые у них шуточки, – пробормотал он, – но я сохраню и эту штуковину.
– Шуточки? – недоуменно переспросил Ранд.
– Ну да, – кивнул Мэт. – Знаешь, что написано на этой паршивой палке? Стишок.
Таков исконный договор, и он провозглашает:
Мысль – это времени стрела, и память не истает.
Цена уплачена. Свое просивший получает.
– И у свободных людей есть потребность за кем-то следовать, – мягко возразила Фэйли. – Люди в большинстве своем хотят ощущать себя частью чего-то большего, чем они сами, чего-то такого, что шире, чем их поля. Вот почему, Перрин, существуют народы и государства. Уж на что Лудильщики вольные птицы, но даже Раин с Илой чувствуют себя частью чего-то большего, чем их караван. Они потеряли свои фургоны и большую часть родных и друзей, но другие Туата'ан продолжают поиски песни, и они тоже будут ее искать, потому что они – нечто большее, чем горстка людей с фургонами.
— Са суврайя ниенде мисайн йе, — непроизвольно произнес он вслух. — Я заплутался в собственных мыслях
Страж упорно не соглашался ответить на ее любовь. Твердил о безнадежной войне против Тени, в которой он обязан участвовать, да о том, что не желает для Найнив вдовьей доли, — короче, обычные мужские глупости.
Порой ему казалось, что все женщины объединились в гильдию, на манер городских ремесленников. Стоит хоть чем-то задеть одну, и все остальные, что попадаются на твоем пути, каким-то образом непременно прознают об этом и не дают спуску.
Лучший способ сохранить тайну от врагов — не раскрывать ее даже друзьям
«Кровь тех, кто именует себя Айил, прольет он на песок, словно воду, изломает их, как сухие прутья, и лишь жалкие остатки народа он спасет, но спасшиеся будут жить». Так сказано в пророчестве. Суровые слова, но и земля наша сурова. — Бэйр встретила его взгляд и не отвела глаз. Эта женщина была под стать своей суровой земле
От запястья до локтя его руку обвивало странное изображение, подобное тому, что украшало стяг Дракона, — пурпурно-золотое, похожее на змею существо с золотой гривой. Ранд ожидал увидеть что-то подобное, но все же был потрясен. Этот символ не выглядел выжженным или вытатуированным клеймом, — казалось, он был частью самой его сути. Рука его была будто бы как прежде, но в лучах солнца предплечье сверкало, словно полированный металл, и Ранд чувствовал, что если он прикоснется к изображению этого небывалого существа, то сможет ощутить каждую чешуйку на его теле, каждый волосок в его гриве.
— Да будет у тебя вода и прохлада, хозяйка крова, — церемонно произнес Гаул. — Позволь мне защищать твой кров и холд
