«Не трожь песню, гад! Не трожь!..»
видеть весну, узнать счастье! И нам тоже хотелось, и потому мы слились воедино.
Но все, что в ней было, все, о чем она рассказывала, я уже знал, перечувствовал, выстрадал, и думалось мне: «Как же это я сам не догадался спеть эту песню! Ведь про себя-то я пел ее, дышал ею».
