Оглавление

Уважаемые читатели!!!

«Данная книга является художественным произведением, не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет и не пропагандирует их. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью»

Пролог 2007 года Pov’Автор

Солнце давно перестало греть стены этого дома и маленькую лужайку на заднем дворе, где когда-то росли прекрасные розы; оно уже не согревало душу той девочки, крепко державшей руку отца словно спасательный круг. Разбитая ваза лежала как символ разрушенной гармонии, а в воздухе висели крики женщины на мужа… В её глазах — пустота, в душе — холод. «Так была ли это обычная ссора между двумя родителями?» Ответа не был простым: за каждыми словами и действиями скрывались глубины, о которых девочка даже не догадывалась.

В тот день маленькая девочка с изумрудными глазами впервые ощутила холодное отчаяние взрослой жизни; обнимая своего зайца, она стала свидетельницей распада семьи… И вот уже мягкие объятия отца уносят её в безопасную зону спальни.

— Что происходит с мамой? — шептала Эстер между всхлипами. Ответы папы звучали словно молитвы, обещания и надежды на лучшее:

— Маме нужно отдохнуть… как и тебе, маленькая моя. Всегда помни: я люблю тебя больше всего! Не плачь…

Слова отца были единственным утешением в буре разрушения; его поцелуй — последними лучами света перед надвигающейся тьмой.

«Я обещаю… папа, я тоже очень-очень люблю тебя,» — прошептала она, прежде чем сон взял верх и погрузил её в забытье.

Оставшись один на один с Ребеккой, Каллен пытался достучаться до жены:

— То, что ты делаешь… это разрушает нас всех.

Ребекка лишь усмехнулась сквозь пьяный туман:

— Я знаю…

Его решение было твердым и горьким одновременно:

— Ухожу. Но я вернусь за Эстер — когда поймёшь, что нужно измениться.

Последние слова Каллена прозвучали как приговор для Ребекки; её крик «Не оставляй меня!» остался без ответа…

Дверной хлопок эхом отозвался по пустому дому. И хотя уход отца был болезненным, он стал началом новой главы — не только для Каллена, но и для Ребекки с Эстер: шанс на исцеление в разрушенных осколках семьи. Эстер же осталась стоять на пороге своей детской комнаты, держа зайца как щит от мира взрослых проблем. В её маленьком сердце зарождалось понимание — жизнь не всегда бывает сладкой…

1 Глава ~Разрыв~

12 лет спустя

— Пошла ты, чертова сука! — это были последние слова моей матери перед тем, как я покинула дом.

Я накинула на себя чёрную кофту и поспешила к своему лучшему другу, чтобы хоть немного успокоиться и прийти в себя. Забавно то, что в свои семнадцать лет я ненавидела свою мать за то, что она родила меня; все её годы мне приходилось выживать — ведь она променяла семью на дешёвую выпивку и пару амбаров. Всё это вызывало во мне лишь отвращение. Мне было пять лет, когда мой отец ушёл из семьи. Мать никогда не работала; сидела на шее отца и ходила «налево» ради спиртного или наркотиков. Отец, надоевший всем этим, вскоре покинул её, оставив меня одну без каких-либо происшествий до семнадцати лет — это было удивительно. В четырнадцать я уже начала подрабатывать в кафе и магазинах; работа была тяжёлой. Не знаю почему ещё не покончила с собой: нет ни понимания, что держит меня здесь, ни цели существования.

Иногда хотелось послать всех к чертям и спрыгнуть с моста — лишь бы больше не видеть лицо матери. Не искала отца; он оставил нас без объяснений.

— Наконец-то ты пришла! Я уже устал тебя ждать, — Дилан встретил меня дома, держа в руках пачку чипсов и дожёвывая их на ходу.

— Прости, Дилан. Эта чертова сучка достала меня… — я плюхнулась на его кровать и уставилась в потолок.

— Ты о своей маме? — он лёг рядом со мной, протягивая чипсы.

— Да, это про неё. Мне надоело постоянно давать этой… лучше промолчу; деньги на чертово пиво! Но не могу же я совсем перестать помогать ей, ведь мне ещё в том доме жить… — вздохнула и открыла банку колы, садясь рядом.

— А что если найдёшь своего отца? Может он поможет?

— О чём ты говоришь! Если уж человек бросил меня с ней в пять лет, то я точно не нужна ему. Даже смешно — искать его… Не знаю где он, кто и жив ли вообще.

Последнее время часто оставалась у Дилана ночевать; мне было комфортно в его большом доме. Мама друга всегда принимала меня теплее собственной матери. Однажды я спросила:

— Дилан… Он повернулся ко мне после глотка из бутылки.

— Что?

— Когда ты последний раз видел своего брата? — знала, что тема болезненная для него.

— Пять лет назад… Лучше не вспоминать об этом.

Пять лет назад старший брат Дилана ушёл, сказав о невозможности терпеть выходки отца и его рукоприкладство к семье. Дилану было тринадцать; он долго переживал потерю близкого человека.

— Знаешь… — начала я снова, — никогда не видела твоего брата…

— Даже имени ты не знаешь! Он просто собрал вещи в сумку и уехал на такси. Мама рассказывала…

В Бостоне же всё изменилось: город стал местом похищений и убийств; страх, холод — повседневность. Банда Крипс терроризирует улицы; четыре бездушных парня, чей лидер появляется лишь когда ему вздумается.

— Но я не могу просто смириться…

Эти слова повисли в воздухе тяжёлым грузом, предвещая непредсказуемые перемены.

2 Глава ~Цвет~

Ранним утром я покидаю дом Дилана и по пустой улице и направляюсь к своему дому для принятия душа перед школой. В моём учебном заведении никогда не была популярной: в школьных группах поддержки, вечеринках или на днях рождениях меня не видели. Считала это занятие бессмысленным и пустой тратой времени. В своей школе я всегда оставалась обычным аутсайдером — мне достаточно было свободного пространства и свободного времени. Подруг, вечеринок или мужского внимания в моей жизни не существовало. Отношений никогда не заводила; даже мысль об этом казалась глупой и невыносимой.

В моей жизни лишь Дилан и его мама — вот настоящая семья! Люблю их искренне и уважаю больше всего; они те люди, что заполнили пустоту в сердце, которой оставили отец с материнской стороны.

Моя мать? Она не имеет для меня значения. Не считаю её нормальной матерью, ведь настоящие родители так бы никогда не поступили: променять ребёнка на выпивку и бросить — это предательство! Отец тоже лишь пустой звук в моей жизни; его поступок был равносилен отказу быть отцом.

Помню мало о детстве, да и то предпочитаю забывать. Эти воспоминания только напоминают об одиночестве, боли и разочаровании — лучше их не тревожить.

— Эстер, это ты? — я слышу голос своей матери и резко закрываю дверь.

Не хочу слышать и видеть её. Хочется лишь поскорее сделать все нужные мне дела и уйти прочь из этого дома.

— Эстер, пожалуйста, подойди ко мне… — вновь слышу её голос и раздражительно вздыхаю.

Снимаю свою кофту и кидаю её на стул, прохожу в гостиную. Вижу измученную Ребекку, которая сидела на диване со стаканом воды в руках.

— Что? — бросила я, и она в миг подняла свой взгляд.

— Где ты была, Эстер? — Она всматривается в мои глаза, а мне становится противно смотреть на неё. Она выглядела намного хуже, чем вчера вечером.

— А это имеет значение для тебя? — удивилась я.

— Конечно имеет, я ведь твоя мама, — отвечает она, от чего мне становится смешно от её слов.

— По-моему это лишь слова. — Наигранно пожимаю плечами. — Я была у Дилана, мама.

Я простояла рядом с ней ровно минуту и ушла в ванную комнату, чтобы принять душ и наконец отправиться в школу.

Прохладный душ даёт мне бодрости, и невольно улыбаюсь — ведь чертовски люблю такие процедуры. После водных процедур захожу в свою комнату и бросаю взгляд на косметичку, стоявшую рядом с зеркалом. Решаю нанести лёгкий макияж на лицо и переодеться в любимую чёрную толстовку и узкие джинсы, беру свой портфель и выхожу из комнаты.

— Я ухожу в школу; сегодня буду поздно! — напоследок бросаю слова матери и спешу вновь удалиться из дома.

* * *

— Могла бы предупредить, что уйдешь рано утром, Эст, — проговаривает в трубку Дилан, и я улыбаюсь.

К сожалению Дилан учился не со мной, а в лицее лишь для мальчиков. Каждый день я слышу от него то, как ему не хватает там девочек, ведь по его словам там можно сойти с ума.

— Могла, но не предупредила, какой смысл сейчас говорить мне это Дилан? — спрашиваю я и закрываю дверцу своего шкафчика, и тут же вижу капитана футбольной команды перед своим лицом.

— Эстер, ты здесь? — раздается голос в трубке.

— Я перезвоню тебе, — тут же отключаю вызов, и устремляю свой взгляд на парня.

Парень смотрел в мои глаза и не говорил не слова, именно это и бесило меня. Ведь, если ты смотришь человеку в глаза, то вероятно с ним нужно завести диалог.

— Что-то хотел? — не выдерживаю я и задаю вопрос.

Он встряхивает головой, и улыбается. Ненормальный что ли?

— Да, хотел спросить тебя о вечеринке, — отвечает он, и я удивляюсь, — сегодня в доме Марка проходит вечеринка по случаю отъезда его родителей, не хочешь пойти?

Господи, когда же эти люди поймут, что меня совершенно не интересуют подобные места.

— Не могу, дела, — отвечаю я и покидаю его общество.

Захожу последней в класс; привычно занимаю свою любимую последнюю парту — ту самую, что стоит возле большого окна с потрясающим видом на улицу. Несмотря на то что параллельно подрабатываю сразу в нескольких местах, учёба всегда стояла для меня на первом месте. Регулярно посещаю занятия; ведь Нью-Йоркский университет — моя заветная цель! Уехать из Бостона давно стало одним из самых важных мечтаний.

— Вашу мать, смотрите, Шона вновь приехала с каким-то парнем! — воскликнул один из моих одноклассников, и я закатила глаза.

— Это же Доминик, парень из Крипс, — сообщает Стеф, и все удивительно на нее посмотрели.

Мне стало чертовски любопытно: как же выглядит этот парень из Крипс? Ведь особь эта явно выделялась среди обычного серого школьного стада… И да уж, его походка говорила сама за себя!

Шона, будто в театральном акте прощания, целует этого загадочного экземпляра. С небрежной ухмылкой она шагает в здание. Последним, что остается в моем поле зрения, его взгляд через окно… Острый и неприятный холодок пробежал по спине.

Вернув голову обратно к классу, сажусь на своё место, недоумевая: почему до сих пор нет учителя? В класс заходит лишь Шона. Странное дело — она редко общается с одноклассниками; для многих она и есть настоящая «королева». Её внешность тому подтверждение… Но мне не интересно вдаваться в подробности её жизни.

Поднимаю взгляд на голос Шоны; её улыбка кажется загадочной.

«Какого черта», — лишь мелькает в голове.

— Садись уж… — убирая сумку и возвращаясь к своему обычному положению, бурчу.

Вслушиваюсь в незнакомую группу из наушников; давно что-то подобное не слушала.

Шона снова трогает меня за плечо. Приходится вновь встретиться с её взглядом:

— Что? — спрашиваю коротко и напряжённо.

— Эм, Эстер… Многие шепчутся о моем появлении здесь вместе с Домиником?

Её слова удивляют ещё больше; пожимаю плечами:

— Мне это не интересно.

Спешно покидаю класс — как можно быстрее, пока в животе словно бушует шторм; лёгкая тошнота мешает сосредоточиться. Взгляд Шоны также давит на мозг, вызывая ощущение дискомфорта и раздражительности.

— Черт, — выругалась я, как только опустошила свой желудок.

— Тебе плохо? — вновь слышу голос девушки, и закатываю глаза.

— Я в порядке, — отвечаю и подхожу к раковине.

— Сходи к врачу, она даст тебе какое-нибудь лекарство, Эстер, — предлагает Шона, и я усмехнулась.

— Чего ты хочешь? — не выдерживаю, и спрашиваю прямо.

— О чём ты? Лишь хочу, чтобы ты была в норме, — отвечает она.

— Спасибо за заботу.

Это хамское внимание Шоны всерьёз бесит; среди множества девчонок в школе — и вот почему-то выбрала приставать ко мне?! Ещё раз окидываю её взглядом (пока выхожу из туалета), затем решительно покидаю помещение.

Перед глазами — последние два урока; затем начнется череда рабочих марафонов. Ночная работа бармена в одном из клубов стала новой частью моей жизни всего неделю назад. Сразу несколько стойок делали место относительно спокойным, что не так уж сильно выматывало по сравнению с обычными барами… Но всё равно тяжко!

— Эстер, тебя уже пригласили на вечеринку? — это была Стэф.

Она была довольно красивой, и милой. Ее белокурые волосы были слегка волнистыми, взгляд смелый и уверенный, мне нравилось это.

— Э, да. Кажется Сэм приглашал меня, но я не могу пойти туда, — отвечаю я и сажусь за свою парту.

— Вот как, ну хорошо. Если появится время, обязательно приходи.

Считать себя изгнанницей из школьного общества уже почти привычно — я и была той самой «аутсайдершей». Но… недавние события стали заставлять меня задуматься: а может быть это неправда? Внутри гложит сомнение.

— Оставляйте свои вещи в кабинете, мы идём на лекцию к мистеру Сету.

Черт. Мне не очень нравился этот профессор. Он часто мог занижать мое оценки по истории. Жутко бесил.

* * *

Прибежала на работу ровно в девять; оставила себе запас времени для переодевания и быстрой адаптации к рабочей обстановке. Терпеливо протираю бокалы — это занимает гораздо дольше, чем хотелось бы… К тому времени как начинается поток посетителей (чуть за десять), в воздухе уже витают запахи табака и громкая музыка насыщает пространство. Клубная атмосфера вызывает неприятие; алкоголь никогда не был моим коньком, но… этот аромат дорогих сигарет! Странное притяжение.

Выбор-то какой? Это единственное место с нормальной зарплатой для меня — иного выхода нет.

Прибежала на работу ровно в девять; оставив запас времени для переодевания и адаптации к рабочей атмосфере. Нейт, парень с приятной внешностью и умением поддерживать беседу, рассказывает:

— И знаешь… — Он бросает на меня взгляд. Улыбаюсь в ответ, показывая внимание; хотя мысли витают где-то далеко.

— Кажется, это парни из Крипс…

Доминику явно знаком даже этот клуб! Вижу Шону с ним: улыбаются друг другу.

Взгляд на них — и быстро отвожу глаза. Через мгновение:

— Эстер?! — Шона удивлена, подходит ближе с вопросительной улыбкой.

— Да, работаю здесь. Будешь что-нибудь?

Ставлю бокал; напряжение в каждом движении. Доминик и его друзья за стойкой… мурашки по коже от их взгляда.

— Где Хантер? — слышу голос Доминика.

— Скоро будет, пойду позвоню ему! — отвечает брюнет, уходя.

Отворачиваюсь:

— Что-то не так, Нейт?

— Полиция скоро прибудет. Уходи скорее!

Передаю полотенце и спешно бегу в раздевалку.

Выхожу через заднюю дверь…

…и с размаху врезаюсь в чью-то грудь:

— Твою мать! — выругалась, падая прямо в лужу.

— Не стоит трогать мою мать.

Парень резко отвечает; поднимаюсь.

— Издеваешься?! — рычу, взглянув на него… и замираю: его глаза невероятны!

Блондинистые волосы в лёгком беспорядке.

Слышу сирены полиции:

— Ненормальный!

Убегаю как можно дальше. Не подозревая, что этот случайный столкновение станет началом чего-то нового и непредсказуемого…

3 Глава «Возможность»

Время было как будто три часа утра, когда я вернулась домой. Нейт так и не стал звонить мне снова и приглашать обратно на работу — копы всё ещё были там. Кажется, кто-то позвонил в полицию с сообщением о продаже наркотиков в клубе; честно говоря, я даже была этим мало удивлена.

На улице было уже темно: октябрь подступал, и становилось холоднее прежнего — похоже, скоро выпадет первый снег. Зиму я любила всегда, как и дождь с холодами; казалось, что мы сливались воедино.

Усмехнувшись своим мыслям, я прошла в гостиную и остолбенела: моя мама сидела на стуле рядом с каким-то мужчиной. Он держал её за руку, поглаживая. Лица не было видно, но голос показался знакомым.

— Почему ты мне ничего не сказала? — подойдя ближе, услышала я. 
— Считала, что тебе знать необязательно… Я сама во всём виновата в его уходе, Коул. Но остановиться уже не могу!

Коул. Старший брат отца. Помню его — он приезжал на Рождество, когда мне было десять лет и подарил пони, который стал моим лучшим другом.

— Эстер?.. — мама тут же отпустила руку дяди и стала вытирать слёзы. 
— Да… с работы только что вернулась. Привет, Коул! Как ты?

Коул поднялся со стула и обнял меня: 
— Здравствуй, Эстер! Почему так поздно?

Я усмехнулась в ответ:

— Работаю сразу на нескольких местах… уже привыкла. — Смотрю матери прямо в глаза; она опускает взгляд.

— Пожалуй, пойду спать: завтра школа.
Уходя, я слышала слова дяди: 
— Это ненормально, Ребекка! Хватит вести себя как инвалид. Пора взяться за жизнь!

Правильно он говорил — мама давно злоупотребляет алкоголем; ненавижу эту ситуацию.

Бросив сумку на пол и решив поспать пару часов до школы, я услышала:

— *Чертов будильник*!

Вскочив с кровати, выключаю его. В ванной приводя себя в порядок перед зеркалом вспоминаю глаза того парня из лужи:
Последние слова ему были: «Ненормальный!» Какая же я была глупая… Надеюсь больше не встретить.

— Доброе утро, Эстер! — на кухне меня встречает Коул с блинчиками. 
— Ты надолго?

— Нет. Сегодня уезжаю: работа зовёт. — Мягко улыбнулся он; в нём было что-то от отца.

Сажусь за стол: 
— Спасибо, это очень мило! А ты…

Коул садится напротив:

— Может, стоит маму к психологу свозить? Вдруг поможет…

Я перестаю жевать. Эта мысль была новой; раньше не рассматривала такой вариант: 
— Отвезти её к психологу… Раньше я думала, что без собственного желания ничего не изменится.
В голове кружились мысли о маме и этой непростой ситуации.

— Ты решил остаться на пару дней? — спрашиваю, и направляюсь к холодильнику.

— Нет. Я уеду сегодня, работа не ждёт, — мягко улыбнулся он, и я вспомнила отца. Они были чертовски п