Правда, через стенку живет Захаровна. Мало того что глухая, так у нее еще и Альцгеймер. Она часто возвращается в тот возраст, когда ей лет двадцать. Флиртует со всеми напропалую, водит к себе женихов. Они это… – Бабуля посмотрела на Грина, чуть слышно хрюкнув от смеха. – Кость варят.
– Что делают? – переспросил тот, сводя брови на переносице.
– Ну… Кость варят… – Бабуля закатила глаза. – Как это сейчас по-вашему называется? По молодежному? Тр… В общем, сношаются. Громко очень. А потом так же громко рассказывают друг другу, как им было хорошо.
Хм… – Бабуля улыбнулась, затем покосилась на хохочущую подругу. – Слышь, Семеновна, забыла, что врач тебе сказал, когда протезы ставил? Улыбаться, но не хохотать.
Бедный Васька, возжелавший сделать свои важные дела и заприметивший хозяйку спящей лицом в святая святых – в его отхожем месте, недовольно фыркнул и принялся катать по полу пустую бутылку из-под спиртного, так и не ставшую в этот вечер утешением для страждущей души.
— Слушай, морда, — обратилась я к псу, — как ты относишься к котам? Обижать не будешь? Есть у меня один рыжий засранец, вполне мирный и добрый… Не сожрешь, если притащу?
Пес ткнулся своим огромным, с мой кулак, носом мне в ладонь. Вроде как «давай, чеши меня полностью». С удовольствием помассировала ему за ушком, прошлась по массивной спине, потом осторожно вытащила из-под него свои ноги и встала. Ба-бах. С этим звуком лошадушка-пес следом за мной спрыгнул на пол
— Как ты смотришь на то, чтобы приобрести небольшой домик с видом на море? — Взял мое лицо в свои ладони. — Прямо на самом берегу, как ты хотела… Для нас двоих
— Мне придется починить свою «бешеную табуретку», чтобы не ходить пешком. — Забирай мою машину, — его рука поглаживала мое бедро, — я всегда мечтал о бешеной табуретке
