Раньше я думал, что великие люди большей частью помирали, как написано в хрестоматии. Если простудился, то от чахотки, если ученый — то от яблока по голове, а если от дуэльной пули — значит, не женись на молодой.
— Марсий был всего-навсего сатиром и играл на свирели, — сказал Грубин. — Аполлон содрал с него за это шкуру.
— Так плохо? — расстроился Удалов. — Неужели так плохо?
Грубин чувствовал себя сродни тому человеку, что выиграл по облигации десять тысяч рублей. Вот они, деньги, лежат, принесенные из сберкассы, толстая пачка из красных десятирублевок. Их слишком много, чтобы купить новый костюм или погасить задолженность по квартирной плате. Их так много, что вряд ли можно истратить сразу на какую-нибудь одну крайне ценную вещь. Правда, дома немало расходов, срочных и неотложных, на которые можно пустить часть выигрыша. Но в том-то и заключается психологическая каверза крутой суммы, что дробить ее на мелкие части унизительно и непристойно. Купить дом? Поехать в круиз вокруг Европы? А зачем новый дом? Зачем ему Европа? А что потом? И начинает охватывать безысходная жуть. Деньги давят, гнетут и порабощают свободного человека.
истории человечества встречаются гениальные изобретатели. Порой они имеют обыкновение уединяться для того, чтобы готовить гибель всему живому, или сходят с ума от одиночества. Совсем иное дело Зайки.
Так чего же вы ко мне пришли? Я же не назначала.
— А я не пришла, — сказала Мария. — Я прилетела. По воздуху.
— Конечно, — согласилась Раиса Семеновна. — По воздуху. Вы кирпичик бы положили.
— Да не могу же! — воскликнула Свирина. — Не могу я его положить, потому что вознесусь тогда немедленно.
Корнелий Удалов, в белой рубашке и синем галстуке, причесанный на косой пробор, чтобы прикрыть лысину, оспаривал мнение Погосяна, что есть города лучше Гусляра.
Поступили в продажу золотые рыбки
Острое зрение покупателей не пропускало и вторую, мелкими буквами, надпись: «Синтетическая».
— Мы уж решили, что вы обманете, — с укором сказала Клара. Она умела и любила принимать одолжения.
