Чем старше становишься, тем больше смысла обретает это чувство. Что-то начинаешь считать долгом, что-то частью себя, но все это объединяет одно желание – прикасаться.
Единственный человек, кто не стремился его ругать, чуть что случись. Единственный, кто не тыкал в недочеты, оставляя раны на сердце. Единственный, кто поддержал просто тем, что не стал запрещать покидать покои. Единственный, перед кем он мог быть самим собой, забыв на мгновение глупые устои чопорной правящей семьи. И единственный, кто пришел его встретить в безлунной ночи под двумя одинокими звездами, просто потому что переживал.
Но тут взгляд У Чана упал на обнаженные ноги наставника. Наследник замер. Тонкие лодыжки, столь хрупкие, словно выточенные столетним ветром в рельефном белесом камне, они добавляли облику Го Бохая мягкой беззащитности.